Тест на отцовство

Глава 8

С шопинга мы возвращались на такси. Кирилл Евгеньевич вызвал самую большую машину, из тех, что они только могли предоставить. С учетом покупок, из-за которых тележки с трудом ехали по сверкающей плитке, это было верное решение.

– Я обожаю это платье. Я не сниму его даже ночью, – щебетала Софи, – Буду, как принцесса.

– Ты и так самая настоящая принцесса. Но если в платье спать, оно станет похоже на костюм приведения, – улыбнулась я, помогая малышке забраться на заднее сидение. – Обязательно пристегнитесь. Марк, проследи за сестрой.

– Почему я? – удивился он.

– Потому что ты мужчина, – я присела рядом с ним на корточки. – Если не ты будешь следить за Софи, то кто?

– А ты тогда зачем? – искренне недоумевал он.

– Елена Александровна - штурман на вашем пиратском судне, – пришел на помощь отец семейства. – А без капитана никуда. Тебе надо следить за всей командой, чтобы все было как надо. Понимаешь?

Марк сделал жутко серьезное выражение лица и коротко кивнул.

– А я тогда кто на этом корабле? – послышался приглушенный голос Софи из такси.

– Принцесса ты, – буркнул ее брат, самостоятельно забираясь в салон. – Пристегнулась?

– Перекручивается этот ремень! – с нотками зарождающейся истерики протянула девочка. – Не получа-а-ачается!

– Тшш, – шикнул на нее Марк. – Слышала, что Лена сказала? Если будем ныть, не получим медальки повара!

– Хочу медальку, – хлюпнула носом Софи.

– И я хочу. Так что тихо тут, – щелкнув ремнем безопасности, протянул мальчишка.

Водитель фыркнул от смеха, да и мы с Кириллом Евгеньевичем с трудом удержались: впервые Марк вел себя ответственно, не хотелось его высмеивать. Но выглядел он до жути умильно.

Шеф открыл багажник и, вздохнув, начал загружать наши покупки. Наверное, первые белые поселенцы захватили с собой в Америку меньше вещей. Звякнул колокольчиком красный велосипед, затарахтел в коробке конструктор, зашуршала в пакетах одежда.

Раньше я думала, что детей баловать вредно. Что надо приучать их знать цену деньгам, скромности и терпению… К черту! Разве можно устоять, когда в кармане платиновая карточка, а игрушки одна ярче другой? Стыдно сказать, даже мне захотелось оказаться маленькой девочкой и закатить целый чайный пир для кукольной компании.

– Этого, наверное, все же в салон, – мужчина протянул мне клетку-переноску с белоснежным попугаем.

Тот до этого момента мирно спал, запихнув большой клюв под крыло. Теперь же открыл черные глаза-бусинки и недовольно поднял желтый хохолок. И заурчал.

Я изо всех сил сопротивлялась, когда мы проходили мимо зоомагазина. Пыталась читать лекцию о том, что мы ответственны за тех, кого приручаем, о том, что за ним придется ухаживать…

Да и Кирилл Евгеньевич поначалу стоял насмерть. Утверждал, что еще один шумный объект просто не выдержит. Но один вздох Софи, один взмах ее пушистых ресниц… Что удивительно, обошлись уговоры почти без истерик. Огромные, полные слез глаза - и вот уже какаду едет с нами.

– При-и-инц! – протянула Софи, когда я села рядом с детьми и примостила на колени клетку. – Привет. Скажи, привет.

Какаду, еще не свыкшийся с новым именем, даже пером не повел.

– Ну скажи “привет”, – заканючила девочка.

– Это как с чтением, – проговорила я. – Вот вы читать не умеете, а он говорить. Если будешь его постепенно учить, то он обязательно тебе скажет “привет”.

– Правда? – Софи подняла на меня большие серые глаза, словно не верила.

– Конечно.

– Ура! – она заерзала на сидении, прижатая к спинке ремнем безопасности. – А то мама не разрешала мне животных! Говорила, что от них только вонь и грязь. Ну, почти как от детей.

Я в который раз призвала все свое терпение, чтобы ни слова не сказать об этой женщине. Чем она только думала? Как вообще могла так себя вести и говорить такие вещи собственным детям? Какой же кошмар!

Подавив желание немедленно обнять детей, я поправила на коленях клетку с Принцем.

– Лена, пристегнись, – командным тоном попросил Марк.

– Не Лена, а Елена Александровна, – поправил сына Кирилл Евгеньевич, опускаясь на переднее сидение и захлопывая дверь.

Я вовремя прикусила язык, чтобы не встрять в разговор. Мне по сути было все равно, как дети будут называть, но нельзя ломать авторитет отца в глазах детей. К тому же, только начавший наклевываться авторитет.

– Извинись и исправься, – продолжал давить Кирилл Евгеньевич.

– Но, Лена! – возмутился Марк. – Скажи ему, что ты не против!