Тигрица

Глава девятая

- Ты! Иди сюда! – они ворвались неожиданно и тут же окружили их стол. Палочки выпали из ослабевших пальцев Сиам.

- Я? – слабо спросила она у Первого восьмёрки. Тот лишь криво ухмыльнулся, показывая в оскале подпиленные зубы. Его лицо с многажды ломанным носом казалось мёртвым в холодном свете магических светильников.

Мей вскочила и встала у них на пути. Человеческие крысы прыснули во все стороны, освобождая место для драки. Звякнула миска в установившейся тишине.

- Её не убивать! – велел Первый, раздвигая в противной улыбке мясистые губы. За что и поплатился: ярко-алая кровь брызнула во все стороны, и белый осколок переднего зуба, испачканного красным упала на пол, чтобы быть тут же затоптанным.  

Закипела битва. Мей с хеканьем раздавала удары направо и налево, пока перед ней не встала тоненькая фигурка Сиам. 

- Это, должно быть, ошибка. Я не сделала ничего плохого. Они разберутся и отпустят. Мей, успокойся, - прошептала она. Зрачки расширились до предела. – Не зли их.

- Они тебя не отпустят, - ей хотелось кричать. Что-то происходило, что непонятно. – пожалуйста, Сиам, отойди…

- Мей, любимая моя сестра. Я вернусь, обещаю, - улыбнулась она как будто вокруг были не взбешённые солдаты, нацелившие на них луки, а посетители рынка в Заросе. Нежно провела пальцами по её щеке, мгновенно заживляя царапины.  – Я ведь не сделала ничего плохого…

Она улыбалась даже тогда, когда её схватили за руки и потащили из барака. Делала вид, что не больно. Хотя, Мей точно знала, что когда руки заламывают таким образом, хочется только кричать.

Крысы шелестели за спиной. Рассыпанный на полу рис белел кучками. Мей без сил прислонилась к влажным каменным стенам..

Когда погас свет, что обозначало глубокую ночь, она впала в отчаяние.

- Крысолов! – крикнула она во всё горло в темноту, вцепившись в железные прутья.  – Спаси её! Умоляю!

Стражник стукнул по прутьям палкой, заставив её отпрыгнуть. Когда он ушёл Мей села прямо на холодные камни, обхватив колени руками.

«Всемилостивая Прийя, богиня жизни и любви, молю тебя лишь об одном. Не для себя прошу - защити верную дочь твою Сиам. Она с честью прошла через все испытания, посланные тобой: потеряла дочь и мужа. Она заслужила хоть каплю твоего снисхождения… слышишь, чёрствая ты сука!... Умоляю, спаси её. Иначе, вера, которой и так осталось капля, вовсе иссякнет. Клянусь, я лично сожгу все храмы, которые мне попадутся на пути! ... Боги, где носят этого слепца, когда он так нужен!»

 

Крысолов в это время ласково гладил по спине заросшего по уши мужчину, которого спас от подземников два дня назад. Теплота ладоней утихомирила крупную дрожь, которая сотрясала его тело почти двое суток.

- Королевское милосердие самое страшное, - твердил тот. Ниточка слюны тянулась от нижней губы к вороту грязной рубашки. Косматая голова с седыми прядями опустилось почти до самого пола.

- Да, конечно. Скажи, селитра и сера, будет ба-бах? – лицо с бельмами глаз чуть сморщилось, вдохнув запах, исходящий от его волос. Человек пах отвратительно: смертью, болезнью, горем и страхом.   

- Ба-бах! – подтвердил Безумец. – Только не зли его.

- Кого? – спросил Крысолов. Он как фокусник вытащил из ниоткуда красное сочное яблоко и помахал им перед умалишенным. 

- Карная. Наместника короля Богуса, - схватил яблоко и жадно вгрызся в спелый плод.

- Сколько серы-то и сколько селитры? - безнадёжно спросил он, стараясь отрешиться от чавканья. – Ладно, сам разберусь…

- Тигрица без хвоста просто кошка, ты знаешь? – деловито поинтересовался Безумец. Сок брызнул изо рта.

- Знаю, она очень дорожит этим хвостом, - вздохнул Крысолов. – а я дорожу ею. Знаешь, дорогой мой Сэньчжуй из славного рода Филинов, я вдруг понял, что жизнь без этой грубой, неотёсанной и недоверчивой Мей будет совсем грустной. Она нужна нам. Мы без неё не хотим жить. Колесо Сансары сделало оборот и дало нам шанс искупить вину за смерть братьев и Гиде. Спасём её – спасемся сами.

Безумец, конечно, не слушал его. Сэньчжуй из рода Филинов давно жил в своих грёзах, лишь изредка выныривая оттуда. И сейчас, в краткий миг просветления, он ошалело оглядывался, пытаясь понять, где он и с кем.

- Ты кто? – спросил он у существа напротив. – Где я и почему?

- Ты в Белой Крепости, мой друг, а почему я не знаю, - усмехнулся собеседник, - может, потому что ты изобрел самое смертоносное оружие на свете?

- Порох! – воскликнул Безумец. – Пятнадцать частей селитры, три части серы и две угля! Двести четырнадцать пары ног и рук, сто восемьдесят две головы и триста пятьдесят литров крови… Они все умерли. Боги, их разметало во все стороны… - и он заплакал. – Дети, беременные, старики… Ему было всё равно, этому волкодаву Карная, генералу Лонгвею…. Это милосердие, сказал наместник, они умерли быстро… Королевское милосердие…

-Тише-тише, не вини себя, - Крысолов обнял несчастного Сэньжуя, - всё в прошлом, спи спокойно. Ты единственный, кто был против использования этого изобретения.



Отредактировано: 17.12.2017