Только не я

Глава 27_2

В просторном вестибюле больницы меня действительно ожидал Николай Николаевич. Он сидел в прозрачной одноразовой накидке, наброшенной поверх черного пиджака и что-то внимательно рассматривал на экране смартфона.

Я, немного смущаясь, подошла к нему и села рядом.

— Сейчас у Тимофея процедуры, минут через десять можно будет уже подниматься, — не глядя на меня, ответил мужчина на мой косой взгляд, брошенный в его сторону.

Я продолжала молча сидеть и искоса наблюдать за мужчиной. Точеный профиль Николая Николаевича обладал неким притягательным воздействием. Хоть и холодом веяло от него за километр, но все же было в нем что-то неуловимо родное. Это чуть позже я пойму, что отец и сын наделены природным обаянием, и их харизма просто не оставляет человеку выбора, она покоряет его сразу, стоит им только обратить на тебя внимание, но это все потом, а сейчас… Открыв рот, я наблюдала за отцом Тимофея, и до меня никак не могло дойти, что этот человек действительно был способен на то, чтобы отдать собственного ребенка в интернат.

— Есения, тебе не говорили, что откровенно пялиться на человека — это как минимум не прилично, а в твоем случае… — он поворачивается ко мне в пол-оборота и смотрит не прямо в глаза, а чуть выше лба, будто за спину, — а в твоем случае я могу это счесть за дерзость.

Улыбка трогает его губы, и я тут же опускаю глаза, мое лицо начинает пылать.

— Это я просто… — начала я, запинаясь.

— Да понял я все, шучу, расслабься, — он ощутимо прикладывается к моей спине ладонью, и я снова кидаю на него непонимающий взгляд.

— Я просто… — попыталась я вновь начать разговор, но поза Николая Николаевича меняется, и теперь он, откинувшись на спинку кресла, сидит полностью развернувшись ко мне, отчего я снова смущаюсь и прячу взгляд от его глаз.

— Знаешь, я специально прислал за тобой водителя раньше, чем положено, потому что хотел поговорить с тобой перед тем, как ты увидишься с Тимофеем, — он хлопнул ладонями по коленям, а я вся обратилась в слух. — Я нашел для него хороший вариант лечения, — довольная улыбка его озарила лицо.

— Какой?

— Я записал Тимофея на добровольное участие в экспериментальном проекте в институт регенеративной медицины, который находится в штатах, — он сделал паузу, видимо для того, чтобы я осознала сказанное им, и мой мозг активизировался и начал действительно в ускоренном темпе воспроизводить все то, что он сказал. — Они, конечно же, не дают стопроцентную гарантию на полное излечение, но это в разы лучше, чем тратить кучу времени и средств на реабилитационный период после стандартных операций, и в любом случае результат будет в разы лучше, чем ожидается после обычной пересадки кожи. Ну, а мы сами будем надеяться на то, что все пройдет гладко.

Он мне еще что-то говорил про то, что у Тимофея вся жизнь впереди, и что нужно решать проблемы сейчас, когда есть возможность, и что не стоит это оставлять на потом. Ведь это жизнь, и кто ее знает, как все будет в будущем. Я поняла, конечно, к чему он клонит. Деньги сейчас решают все, и пока Николай Николаевич «на коне», нужно делать все по максимуму.

— И я буду тебе очень признателен и благодарен, если ты не будешь отговаривать Тимофея от поездки, а совсем в идеале — наоборот, подтолкнешь его к тому, чтобы он не противился и сам поехал.

Ага, вот он — подвох. Но почему Тимофей должен противиться? Может, я чего-то не знаю?

— А он что, отказывается ехать? — глянула я бегло на мужчину и тут же отвела взгляд.

— Я ему еще не говорил, что он будет участвовать в проекте, но он в принципе не хочет уезжать.

Мужчина сделал паузу, и я ясно ощутила, что он смотрит на меня, подняла взгляд.

— Без тебя, — закончил он, глядя мне в глаза.

— Без меня?

Я прикусила губу. Черт, я это сказала в слух? Блин блинский, мне точно нужно подрезать кончик языка, чтобы я наконец-то научилась следить за тем, что говорю.

— Да, без тебя, — сказал мужчина и резко поднялся с кресла, стряхнул с брючин невидимые пылинки и, расправив плечи, встал от меня в нескольких шагах. Чуть приподнял рукав пиджака, оголяя запястье, посмотрел на часы.

— Пойдем, процедуры закончились.

Он подал мне руку, но я отчего-то проигнорировала его жест и, не обращая на протянутую руку внимания, встала сама по стойке смирно перед ним.

— Хорошо, самостоятельная, значит? — удивленно приподнял он бровь и, повернувшись ко мне спиной, пошел к лифту, я — за ним.

А в голове мысли мечутся лихорадочно, одна нелепей другой. Я на самом деле не хочу оставаться здесь одна, не хочу, чтобы уезжал Тимофей. Конечно же, я эгоистичная самолюбка, но черт, по-другому теперь, наверное, и не смогу после того, как Николай Николаевич сказал очень важные для меня слова. «Не хочет ехать без тебя». Я перекатываю их у себя на языке, и они, словно шоколадные шарики, оставляют блаженное послевкусие. Сердце при этом ведет себя неблагоразумно. Трепещет в груди, отдавая позитивные импульсы в разум, а он в свою очередь заставляет мои губы растягиваться в довольной улыбке, которую мне приходится прятать в спущенный на кисть рукав.