Только не я

Глава 2_2

Я перевожу непонимающий взгляд на подругу.

— А что непонятного, ты посмотри на свое лицо!

Ее возмущению нет предела, она, будто самовар, распыхтелась, и пар начинает валить изо всех щелей. Невольная улыбка касается моих губ, и подруга вскакивает из-за стола, где только что восседала.

— Я тебе серьезно говорю, а ты лыбишься! Да ты в тряпку с ним превратилась, ведешь себя, как бедная овечка Сью!

Такой по ее понятиям должен был быть обидный подтекст в этих словах, что я не сдержалась и засмеялась в голос.

— Вера, не могу над тобой, — через несколько секунд безудержного смеха на глазах выступают слезы.

Подруга стоит в позе воительницы, руки скрестила и подбородок вздернула вверх, ну, Жана д’Арк настоящая.

— Вера, расслабься, пожалуйста, — корчусь я от смеха.

— Дурочка ты, Яська, — обиженно отворачивается от меня подруга и садится обратно за стол.

— Вера, не обижайся, — вытираю тыльной стороной ладони слезы с глаз, — но ты такая смешная, я не могла удержаться.

— Знаешь, — ее голос вдруг стал тише, — я не могу на это смотреть спокойно, потому что до сих пор перед глазами стоит картина из детства, как после смерти предков сестра привела в дом мужа своего новоиспеченного. Мудак гребаный катался, как сыр в масле, сестра его обстирывала и обкармливала…

Я затаила дыхание, а смех где-то в горле застрял. Вера очень редко делилась историями из прошлого, поэтому про нее я знала лишь одно: что родственников у нее, как и у меня, нет, что сестра была, но умерла, а вот подробности ее смерти Верка не рассказывала никогда.

— Он работал, приносил денег в семью, а потом оказалось, что он игроман. Сестра плакала сильно, просила бросить все это, и знаешь, он обещал, а потом как-то не пришел домой. Сестра поизвелась вся, телефон пооборвала звонками, а потом пришли они. Оказалось, что этот проигрался по-крупному и свалил, а кому теперь отдавать долг, как думаешь?

Этот вопрос явно был адресован мне, но я не стала отвечать подошла сзади к Верке и обняла ее.

— А ты знаешь, что сделала она? Эта дрянь просто взяла и умерла, отравилась таблетками, все как в мыльных операх, — ее голос дрогнул, но говорить она не перестала, — бросила меня одну.

Сжимаю ее плечи сильнее, прижимая затылок к своей груди.

— Вера, — шепчу в макушку.

— А меня забрали в детдом, на тот момент мне было семь, — она хватает меня за запястья и крепко сжимает их. — Мне почему-то Димка напоминает Олега, Ясь. Я тебя прошу, не встречайся с ним. Ты становишься на себя не похожа, когда он рядом. Дима будто поглощает тебя собой, и ты становишься его тенью…

Она расцепляет руки и целует мою ладонь, а у меня по позвоночнику мурашки бегут.

— Нет, Вер, — отнимаю руки у подруги, — ты ошибаешься, у нас с Димой совсем иные отношения, — делаю короткие шажки к выходу. — Он совсем другой, — а у самой голос дрожит.

Быстро выхожу за дверь, даже не оборачиваясь.

— Не может этого быть, — шепчу себе под нос. — Верка просто ревнует или завидует…

Проговариваю варианты и прислушиваюсь к внутреннему голосу, но он молчит. Сбегаю по лестнице, стараюсь выкинуть все из головы. Конечно, и подругу жалко, оказывается, у нее все не так просто, как, например, у меня. Родители погибли, а вскоре и бабушка умерла, и вот я здесь.

Ладонь скользит по холодным перилам, я будто во сне переставляю ноги, потому что вся я нахожусь сейчас с Верой в комнате. Зря я, наверное, ушла, ей сейчас требуется моя поддержка. Замираю посредине и принимаю решение идти обратно. Резко поворачиваюсь и чуть ли не нос к носу сталкиваюсь с девушкой.

— Ой, — от неожиданности отступаюсь, не удерживаюсь на месте и кубарем лечу вниз.

— Яська! — слышу откуда-то сверху.