Только не я

***

Как-то странно вел себя Дима, я не могла понять, что в нем изменилось. За этими раздумьями не вспомнила, что в стареньком икарусе есть подъем, на котором установлены все кресла. Нога соскользнула, и я повторно подвернула ту конечность, которая, казалась бы, уже совсем перестала болеть.

Громкий «ой» никого не привлек, потому что в автобусе и без того было слишком шумно. Прихрамывая, прохожу к выходу.

— Есения, что случилось? — удивленно спрашивает Алла Сергеевна.

— Да, все нормально, — через силу растягиваю губы в улыбке и спускаюсь с высоких ступеней автобуса, — ногу подвернула.

— Если будет продолжать болеть, обязательно сходи в медпункт, — напутствовала она, а потом помолчала. — Лев Владимирович! — пронеслось над моей головой.

Все, кто уже успел выйти, дружно повернулись в нашу сторону. Дима, увидев, что я иду к ним, прихрамывая, тут же бросился на встречу.

— Да все нормально, — прокряхтела я, хотя с каждым новым шагом нога начинала болеть все ощутимее.

Снег сыпал с неба так сильно, что уже через несколько минут меня всю облепили мокрые снежинки.

— Лев Владимирович, — голос Анны Сергеевны послышался рядом с парнем. — Присмотрите, пожалуйста, за Елесиевой, а то она ногу подвернула, боюсь, постесняется обратиться за помощью, — учительница яркой птичкой вспорхнула и улетела в автобус. — Всем приятных праздников! — крикнула, прежде чем двери автобуса закрылись, и он тронулся с места.

Я глянула из-под опущенного на глаза капюшона на мужчину, которого женщина попросила присмотреть за мной.

— Здрасьте, — для начала решила поздороваться, потому что мужик смотрел, не отрываясь, мне показалось, даже Дима как-то попытался закрыть меня собой немного. — Да все нормально, не обращайте внимания, — я сквозь зубы улыбнулась мужику.

Он коротко кивнул и, отвернувшись, громко сказал:

— Так, меня зовут, как вы уже слышали, Лев Владимирович. Я руководитель по воспитательной работе в интернате номер двадцать четыре, — он снова посмотрел на меня. — Все вопросы, которые могут возникнуть у вас, решать со мной. Если вдруг случатся конфликты с учениками — решать со мной в обязательном порядке.

Я смотрела на мужчину и не понимала, о чем он говорит. Да и вообще, почему мы оказались в интернате, а не в детском доме?

Мужчине, конечно же, этих вопросов я задавать не стала. Оперлась на руку парня и, когда Лев Владимирович, отвернувшись, пошел по направлению к серевшему за пеленой снежинок зданию, практически повисла на Диме. Уже сильно прихрамывая, я шла за ними.

В здании было пусто, на первом этаже в холле свет горел тускло и только в гардеробе.

— Тебе надо в медпункт, так не пойдет, — шикнул мне на ухо Дима, и я согласилась, потому что, пока доковыляла, поняла, что ногу просто выворачивает.

— Вы пока располагайтесь здесь, — оглядел всех мужчина, — сейчас спустятся старосты и проводят вас по комнатам. А ты, пошли за мной, — поманил он меня рукой, и мне, только усевшейся на лавочку, пришлось подтянуться и встать на ноги.

— Давай, помогу, — Дима вмиг оказался рядом, подхватил под локоть, и мы пошли за мужчиной, который, не сбавляя шага, быстро следовал вглубь помещения.