Тот, кого ты не спас

Тот, кого ты не спас

Халь Евгения,

Халь Илья

Егор. Пятница, 22:00

- Я – это ты, - тихо произнес парень, как только следователь вышел из кабинета, - только в другом теле. Понимаю, это звучит бредово, но мы с тобой встретимся сегодня же вечером и я попрошу о помощи. Ты, Егор, пожалуйста, не отказывай мне, иначе это вызовет необратимые последствия.

- Дозу недобрал? - зло прищурился Егор, - тогда почему ничего не украл? Тебя конкуренты подослали, да?

- Никто меня не подсылал! И я не вор и не наркоман. Мне просто нужно было встретиться с тобой и предупредить об опасности, а другого способа я не нашел.

Егор Дымов с трудом сдерживал злость, грозившую выплеснуться наружу. Еще два часа назад он сидел в своем офисе, проверяя последний на сегодня документ. В голове стучали кирками неутомимые мигреневые гномы. Пятница, восемь вечера, конец напряженной недели. Егор полностью вымотался. Но ничего, последний рывок, а затем холодное пиво с креветками и футбол по телевизору. Дымов встал из-за стола, и тут раздался этот злополучный телефонный звонок. Звонили из полиции: кто-то разбил витрину одного из магазинов электротоваров, принадлежащих Егору. Нарушитель ничего не украл. Он вообще не думал бежать, напротив, спокойно дождался приезда полиции.

До отделения Егор не доехал, а долетел, рискуя получить штраф за превышение скорости. И теперь он сидел в кабинете следователя, буравя взглядом парня, развалившегося на стуле напротив него.

- Олег Нефедов, - представился парень, едва Егор вошел.

На вид Олег был ровесником Егора – лет тридцати. Высокий, темные волосы зачесаны назад и блестят от геля. Одет в настоящую рокерскую «косуху» - Егор это сразу определил, потому что когда -то в молодости страстно мечтал о такой же – и светлые джинсы с прорехами на коленях. На пальцах – серебряные кольца с черепами и рунами. Этакий Робин Гуд от рок-н-ролла, вольный стрелок с гитарой вместо лука.

Егор терпеть не мог богему, и все из-за папаши, который был посредственным музыкантом, бездарным художником и талантливым бездельником. Работать папаша не хотел, не до того было – слишком много времени уходило на поиск вдохновения, которое пряталось на дне бутылки, и под юбками томных поэтесс из полуподпольных тусовок. Мать надрывалась за двоих, таща Егора с младшей сестренкой. А когда уставшая возвращалась домой, ее ждала гора немытой посуды в задымленной кухне и мужнины друзья, до хрипоты спорящие о мировой философии. И о том, что «все сгнило, старик, все ушло!»

- Вы все клопы и лохи, а мы – андерграунд, - слово «андерграунд» папаша почему-то произносил с французским прононсом.

Фраза была дежурным сигналом к отключке: после этого родитель затихал, оставляя домочадцев в покое.

- Вы пока посидите здесь, Егор Викторович, а я пойду пробью нашего нарушителя по базе данных, - сказал следователь, - потому что свой адрес он категорически отказывается называть.

Не успел следователь выйти, как Олег принялся убеждать Егора в том, что он – это сам Егор, только в другом облике. А Дымов сжал кулаки, мысленно досчитал до трех, и поклялся вломить «андерграунду», если на счет «три» тот не заткнется.

В кабинет вернулся следователь.

- Так... – произнес он, глядя в распечатку, - Нефедов Олег Александрович, семь лет назад привлекался за драку в клубе, отделался легким испугом. После этого остепенился и ничего особенно не нарушал, не считая штрафов за превышения скорости, которые аккуратно оплачивал. На психиатрическом учете не состоит. Так зачем же вы, Олег Александрович, это сделали? Мстили?

Олег молчал.

- Да я его в первый раз в жизни вижу! – возмутился Егор, - какая тут может быть месть? И вообще мне некогда здесь сидеть и расспрашивать, какая муха его укусила. Материальных и любых других претензий у меня нет. Закрывайте дело и разойдемся, как в море корабли.

- Как это «нет материальных претензий»? – возразил следователь, - а витрина?

- А вы мне предлагаете с ним судиться? Да посмотрите на него! – взорвался Егор, - не знаю, на каком учете он состоит или не состоит, но у него в глазах недобранная доза пляшет. Мое время слишком дорого стоит, чтобы тратить его на этих... – брезгливо поморщился Егор.

- Я – не наркоман, - тихо возразил Олег.

- Заткнись! Знаю я таких, как ты: непризнанные гении, богема! Работать не хотите – только путаетесь у других под ногами, ищете смысл жизни. Дорожка кокса в носу – вот он, твой смысл.

«Совсем как мой папаша», - мысленно добавил Егор, а вслух продолжил:

- Скажи спасибо, что на меня попал, а не на кого-нибудь другого.

- Я не попал, - еще тише, чем прежде, возразил Олег, - я специально тебя искал.

- Вы бы, в самом деле, помолчали, - вмешался следователь, обращаясь к Олегу, - я бы на его месте из принципа вам счет бы вчинил, а он отпускает восвояси, поэтому имейте совесть и посидите тихо, пока я бумаги оформлю.

Егор. Пятница, 22:15

Егор вышел из отделения полиции и сел в машину.

«Все! Забудь обо всем, - приказал он сам себе, заводя мотор,- сейчас домой, к холодному пивку и телеку. И пусть все психи катятся к чертям!»

Но не успел он проехать несколько километров, как дорогу перекрыли строительные ограждения с надписью: «Дорожные работы».

Егор плохо знал этот район Москвы. Каждый день он ездил по центральной магистрали, никуда не сворачивая, поэтому, покрутившись пару минут по многочисленным улочкам, понял, что заблудился.

Улицы, как назло, были совершенно пусты. Ни собачников со своими питомцами, ни бодрячков-пенсионеров, совершающих моцион перед сном, ни разряженных девушек, спешащих на свидание. Район выглядел совершенно безлюдным и заброшенным, что само по себе выглядело абсолютно нереально в Москве, да еще и в пятничный вечер. Дымову стало не по себе. Он запер все двери в машине и поднял стекла. И вдруг почувствовал головокружение, перед глазами появилась черная пелена, горло сдавил спазм, и Егор лихорадочно рванул галстук на шее, но воздуха не прибавилось.