Требуется рабовладелец

Эпилог

Джен и Квентин поженились. Перед этим колдун пытался несколько раз вразумить Джен, чтобы она хорошенько подумала, пока он добрый и еще способен отпустить ее. Потому что потом он пошлет к вайграм все свое благородство, превратится в деспотичного собственника и запрет Джен в супружеской спальне минимум на пару лет. На это Джен заявила, что если Квентин не перестанет отлынивать от обязанностей рабовладельца и соблазнителя невинных девиц, ей придется пожаловаться папе. А папа в гневе страшен.

Сам папа пыхтел от недовольства, бубнил что-то про "такого зятя" и "в гробу видал", но однажды, слегка придушив Квентина, подробно объяснил, что случается с несознательными паршивцами, не желающими жениться на его ненаглядной дочурке.

После столь доходчивых аргументов Квентину ничего не оставалось делать, как за месяц организовать пышную свадьбу в столице Фалихата, которую почтил своим присутствием сам король.

Величество явился на торжество не просто так, а в знак особого расположения к национальному герою, коим теперь являлся Хавсан. После эпического уничтожения ключа магистр долго спорил с Квентином о том, кому идти к королю и каяться в спасении страны, потому как за этим обязательно последуют всевозможные почести, церемонии, балы, торжественные обеды и куча других официальных мероприятий, на которых героям положено присутствовать. Оба, не сговариваясь, сразу исключили Джен, потому как "не стоит девочке лезть в это паршивое болото". Джен не возражала, тихо млея в объятьях колдуна, и слушала, как ее дорогие мужчины спорят до хрипоты, пытаясь спихнуть друг на друга неприятные обязанности.

Йен взял самоотвод, потому как хоть и обиделся он сильно на Квентина, но воспитание не позволяло присвоить чужие лавры, и как его не уговаривали, ни за что не соглашался. Более того, почти сразу сухо попрощался, пожелал Джен счастья и отправился порталом домой. Пришлось Хавсану с Квентином решать, что делать. Магистр утверждал, что в свои годы заслужил тишины и покоя, а колдун грозил, что из-за поднявшейся суеты не сможет нормально жениться. Решающим доводом в пользу рабовладельца стала несчастная мордашка Джен, которой очень хотелось замуж и не хотелось, чтобы ее жених пропадал на балах в окружении светских красавиц.

Вот так и получилось, что Квентин увез Джен в свое имение на юге Фалихата, где принялся с энтузиазмом воплощать в жизнь угрозу по превращению в деспотичного собственника, а Хавсан остался в столице нести бремя спасителя отечества. Правда, нес он его не долго, через пару месяцев плюнул на все и уехал к любимой дочурке. Джен отцу обрадовалась, Квентин скривился, но тоже выдавил вежливое "добро пожаловать". Правда, поселил тестя в самом дальнем от супружеских покоев крыле.

После разрушения ключа разразился грандиозный международный скандал, который Темное королевство раздувало все больше и больше, нещадно продавливая свои интересы и вынуждая светлых предоставить доказательства того, что все, даже самые незначительные, знания о ключе Вартана уничтожены, и никто и никогда не сможет его восстановить. Впрочем, Джен и Квентина вся эта история уже мало интересовала. Они свое дело сделали, пусть теперь король и его министры ломают голову, как обезопасить страну.

В Свиристелки решили не возвращаться. Хавсан несколько раз пытался уговорить Джен поселиться в его замке Ль'Атарин, даже свозил туда дочь, но ей больше пришлось по сердцу имение Квентина, которое за долгие годы отсутствия колдуна пришло в некоторое запустение и требовало твердой хозяйской руки. Из поместья Квентин перевез библиотеку и лабораторию и, конечно, не забыл про Лизабетту. В большом доме уже несколько столетий хозяйничал свой домовой, поэтому ее поселили в отдельном гостевом домике. А чтобы домовиха не скучала, ее заботам поручили Хавсана. Чтобы жить вдали от ненаглядной дочурки тот и мысли не допускал.

Лизабетта оказалась единственным существом, в своей упертости способной превзойти неуживчивого магистра, и уже через несколько месяцев Хавсан, откормленный превосходной стряпней и отогретый неуемной заботой, раздобрел, похорошел и даже стал как будто моложе. Все чаще его можно было видеть гуляющим по саду. Он сцеплял руки за спиной, степенно шествовал по дорожкам и довольно насвистывал себе под нос. Даже известие о самоубийстве Д’Комеля он воспринял равнодушно, словно ему и дела не было до ненавистного тестя.

- Не знаю, не знаю, - с сомнением сказал Квентин. – Чтобы герцог вдруг сдался? Как-то это странно.

- А что тут странного? - пожал плечами Хавсан. – Даже у таких негодяев иногда случается просветление разума.

- Особенно если им помочь? – подозрительно прищурился Квентин.

- Говорят, - поддержала мужа Джен, - перед смертью к герцогу явился жуткий призрак из прошлого. Страшный костлявый старик с длинными черными волосами и горящими глазами.

Она выразительно посмотрела на отца.

- А-я-яй, - покачал головой Хавсан, - чего только в жизни не бывает.

И отправился дальше наслаждаться головокружительным ароматом цветущих роз. Больше эту тему ни Джен, ни Квентин никогда не поднимали.

Фил обрел счастье в бродяжничестве в компании Сарта. Время от времени эта парочка наведывалась к Квентину, и тогда все имение и соседние деревни стояли на ушах, ибо гости были на редкость шумными, веселыми и охочими до женского внимания.

Маргарет и Дональд тоже поженились, но не так скоро. Какое-то время Дональду пришлось носить титул "мерзавца похуже Торнштольда", но молодой человек выдержал это испытание со свойственной ему невозмутимостью. В ответ он лишь посоветовал Маргарет думать поскорее над его предложением, потому как дважды звать ее замуж не собирается и вообще у него еще много других дел.