Трезвые байки юной ищейки

1. Кто?

Детектив Хардвок нервно курил трубку, отмечая при этом, что табак просто превосходного качества.

«Подумать только, - размышлял он. – Дикари из Южной Америки гнут свои горбы, умирая юношами. Растят этот прекрасный табак. Лишь для того, чтобы я мог думать в тишине, в одиночестве… Да, велик промысел Божий».

Табак был таким крепким, что густое облако вполне сгодилось бы в качестве наковальни подмастерью кузнеца. Мощный дух благородного зелья был способен остановить на скаку дикого тарпана и поставить его на дыбы. Дюжину тарпанов.

- Итак, мисс Томпсон, что мы имеем? – задал вопрос Джеймс, даже не надеясь получить достойный ответ.

«Нет, так ничего не будет, - думала первая женщина-детектив Лондона. – Придётся всё брать в свои руки».

- Ничего, мистер Хардвок, - ответила мисс Томпсон. – Не пристало женщинам вроде меня думать, знаете ли.

Она ещё не забыла, как несколько недель назад старый детектив предложил ей прибраться в комнате, где произошло жуткое убийство. Жутчайшее. А потом – оставил один на один со свежим трупом и целым тазом крови! Долго ей потом снилась туша этого несчастного… как там его звали?

- Ну что ж, мадам, размышляйте, - меланхолично произнёс детектив, выдыхая свой едкий дым. Но всё же не такой едкий, как его характер и сарказм. – Ибо скоро нам идти на доклад.

Лондон гудел, словно гигантский улей – уж простите меня за этот литературный штамп. Ибо его сотрясло страшное преступление: неизвестные похитили миссис Рот-Штифт. На улицах её звали не иначе, как Прекрасная Алина.

Восхитительная женщина! О, эти груди, налитые самим соком жизни. Густые, чёрные волосы, хвост из которых издалека можно принять за корабельный канат. Прекрасная Алина полностью изменила представление о чете Рот-Штифтов. Социальные школы. Благотворительность. Личное признание художников, поэтов и писателей.

Кто же мог похитить очаровательную мадам, счастливую мать троих детей? Мистер Рот-Штифт от горя, ужаса и негодования не мог найти себе места. Вся полиция Лондона брошена на раскрытие этого преступления.

Мисс Томпсон видела миссис Алину лишь однажды, мельком. Но ей хватило даже этого мгновения, чтобы сердце её наполнилось завистью. Увы, Господь обделил единственную женщину Скотланд-Ярда выдающимся бюстом. Как и большой грудью в целом. Он не подарил ей столь богатого и успешного супруга. Как и трёх детей.

- Мистер Джеймс! – кричал Мэйн, восседая в своём роскошном кресле. Пальцы его сжали ручки из слоновой кости так сильно, что приобрели аналогичный оттенок. – Где результат?! Где, я Вас спрашиваю, джентльмен?

- При всём уважении, господин Мэйн, - спокойно, размеренно произнёс Хардвок. – Мы получили материалы дела лишь за утренним чаем. А сейчас – едва время полдника. Редкое преступление может быть раскрыто так быстро.

Мисс Томпсон уловила в голосе детектива издёвку. Да, этот старик знает себе цену. И набивает её так мастерски – только успевай нули считать.

- Мистер Джеймс! – господин Мэйн прокричал на одну октаву выше. – Меня вызвали на доклад в Вестминстер! Вы хоть понимаете, что это значит? Что я должен сказать всем этим лордам, восседающим на своих роскошных кожаных задницах?

Заметив, как очаровательные щёчки мисс Томпсон начали краснеть, Мэйн тут же поправился:

- На роскошных креслах! Простите, мадам.

- Вот видите, господин Мэйн, - вздохнул Джеймс. – В каких условиях мы трудимся. Даже не можем назвать седалище – задницей. Простите, мадам. Пока мы вели эту праздную беседу, леди и джентльмен, мои псы уже доставляют себя первого подозреваемого.

Молчание. Гнетущая, душераздирающая тишина. Слышно лишь, как позолоченный хронометр Мэйна отмеряет секунды.

- Вот значит как, мистер Хардвок? – глава отдела редко называет своего лучшего сыщика по фамилии. – Тогда, позвольте осведомиться, к чему весь этот фарс?

Вместо ответа детектив кивает, берёт под локоть свою помощницу и покидает кабинет.

- Нам нельзя терять время, мадам, - говорит он, на ходу набивая трубку. – Речь идёт о похитителях. Расскажите мне, пожалуйста, что пишут о них в ваших умных книгах? Очень интересно знать.