Три часа жизни

Три часа жизни

«Три часа жизни»

- Давай, вставай, тупоголовый болван, работа ждет.

Андрей лежал с закрытыми глазами не потому, что он спал, дело было в другом, он не мог их открыть, чему сам удивлялся. Но это было одной из меньших его проблем. Ему отказывали в подчинении не только глаза, но и все тело. Первая ужасная мысль, мелькнувшая в голове, была о параличе. Что-то случилось с их кораблем. Может, авария была, и его сильно ранило? Медленно тянущиеся мысли никакой аварии не припомнили, и сознание отклонило эту версию. Он не парализован, он чувствует свое тело, просто сложно им управлять. А тут еще голова…она горела изнутри, словно там идет разогрев главного двигателя звездолета. Больно.

- Вставай! – снова раздался требовательный голос в темноте, но на этот раз он прозвучал ближе. – Вставай, говорю!

 Собравшись с силами, которые на удивление быстро возвращались, Андрей открыл глаза и увидел перед собой…зеркало? Нет. Ему это только показалось. Моргнув пару раз, он смог разглядеть, что нет никакого зеркала, и все же над ним, склонившись, нависал он сам. Что за черт? У меня есть брат-близнец? Андрей напряг память, но тут же  где-то в мозгу, там, где он отвечает за зрительное восприятие, вспыхнула большая красная надпись: «ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ!» Поток мыслей тут же прекратился. Все размышления о брате и зеркале растворились. В голове была пустота, вызванная надписью.

- Ты встанешь или нет сегодня? – двойник Андрея выпрямился и склонил голову набок, изучая того, кого будил.

Прежде, чем Андрей успел задать, какой-либо вопрос в небольшой каюте раздался женский голос:

- Капитан, мы на подходе. Дуй сюда.

Услышав эти слова, капитан-двойник тут же направился к выходу. Дверь разошлась в стороны при его приближении.

- Расхаживай ноги и направляйся в комнату управления, - торопливо бросил капитан через плечо, и дверь за ним мягко закрылась.

Куда подходить? Как туда пройти? Хотел спросить Андрей, но он только смог открыть рот, но ни один из вопросов не прозвучал. Язык во рту отказывался нормально работать. Да что тут происходит?

Шейные мышцы начали работать, и Андрей приподнял голову, чтобы осмотреться. Помещение было серым, как и его комбинезон, в который он был одет. Скосив глаза себе на грудь, он увидел красную нашивку в виде небольшого прямоугольника. Что-то знакомое. Что это значит? Вспомнить не удалось, и все из-за той же красной надписи, вспыхнувшей и погасшей в его мозгу. И чтобы отвлечься от ощущения, что оставила после себя эта надпись, он продолжил осмотр. Все по большей части было сделано из металла, это создавало ощущение, что небольшое помещение -  это консервная банка с низким потолком. Вдоль стены стоял стол с ящиками, на котором стояли какие-то незнакомые приборы. Над столом нависали ящики, причем под таким углом, что комната напоминала вытянутый ромб. Андрей приподнялся сначала на локти, потом спустил ноги на пол и, сев, положил на руки голову, в которой разогрев двигателей уже прекратился и остался только шум, и запустил пальцы в волосы. После минутной слабости, вызванной его вставанием, Андрей, наклонив голову чуть в сторону, увидел у дальней стены две капсулы с человеческий рост со стеклянными, выпуклыми крышками. Ему они показались очень знакомыми. Словно он их видел во сне. Или выбирался из них, когда проснулся? Есть в этом, да и во всем, что происходит, что-то такое, что он знает, но попытки найти ответы на эти вопросы или хотя бы об этих капсулах не увенчались успехом, он не может вспомнить или понять, что происходит. В голове какой-то туман, все мысли танцуют танец хаоса. Но, сидя на жесткой кушетке недалеко от выхода, он понял одно, он находится в медотсеке. Значит, с ним что-то случилось, иначе что он тут делает? Он хотел подумать и над этим, но в тот момент, как он попытался припомнить последние часы своего бодрствования, глубоко в мозгу снова вспыхнула непонятная красная надпись: «ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ!» И все мысли оборвало.

Андрей поморщился. Это было не больно, но очень неприятно. От этой надписи он ощущал себя одиноким и всеми забытым.

Что это за бред такой, эта надпись? Галлюцинация?

Стараясь не думать о нахлынувшем одиночестве, он попытался встать на ноги. Опасения о том, что если ему это и удастся сделать, то он тут же окажется на полу, обессиленный и беспомощный, не оправдались. Он стоял на ногах довольно уверено, хотя и покачивался слегка. Сделав шаг, Андрея с такой силой потянуло вперед, что он действительно чуть не упал. Ему пришлось ухватиться за стол и перевести дыхание. «Словно только учишься ходить»,- мелькнула веселая мысль у него в голове, и на лице отразилась улыбка. Внутри сознания что-то колыхнулось, и улыбка медленно сошла с его губ, он вдруг почувствовал, что ему просто необходимо попасть в комнату управления,… потому, что… потому, что ему так сказали? Или это просто необходимо? Может, там нужна его помощь?

Развернувшись и набрав в грудь воздуха, Андрей осторожно шагнул к двери. Шаг, другой и в разъехавшиеся в разные стороны двери он вышел уверенной походкой, не задумываясь свернул влево по направлению к рубке.

 Коридор был узким, темным, лишь временами над головой появлялись лампы, но они прятались за трубами, проводами и ребристыми шлангами, почти не давая света. А Андрею он и не нужен был, он уверено прошел один коридор, спустился по прямой лестнице на нижний ярус и преодолел еще один коридор, но уже попросторнее и лучше освещенный. Пока он шел в его памяти всплыл маршрут еще одного прохода к медотсеку, но добираться по нему было намного дольше. Зато коридор тот был шире, да и лифт там имелся... Андрей определенно уже ходил по этим коридорам, вот только ощущения какие-то странные. Вроде бы знает все, что окружает его, но это все кажется таким новым и совершенно незнакомым.  Почему все так смутно вспоминается? И эти противоречия в воспоминаниях и ощущениях, откуда они? Может это как-то связано с тем, что он очутился в медотсеке? Додумать эту мысль он не успел, перед ним открылась очередная дверь, и он вошел в рубку. Вошел и замер. Она была похожа на воспоминание из сна, знакомой и… совершенно новой. Это было довольно просторное помещение. Первое, что бросилось в глаза, так это обзорное стекло, открывавшее вид на открытый космос, точнее его небольшой кусок. В центре внимания была видна часть большой черной планеты, слегка озаряемая спрятанным за ним светилом. Андрею хватило только взгляда, чтобы определить, что планета мертва. Черная, покрытая реками огненной лавы, таких размеров, что красные потоки были видны из космоса. На этой огромной, обугленной, умирающей в лаве планете никто не стал бы, да и не смог бы жить.