Три дня до Нового Года

* * *

Впервые рабочий день для Михаила тянулся неимоверно долго. Каждый раз, когда он смотрел на часы, ему казалось, что время издевается над ним.

Ещё и Яна написала сообщения, извинившись за своё поведение сегодня, и напомнив, об ужине у её родителей. Миша готов был рвать волосы на своей голове, от того что всё было не вовремя. Ну ничего, он уйдёт пораньше, заскочит домой примет душ, оденется для ужина, и успеет встретиться с Колей.

И именно после этого решения время полетело с бешенной скоростью, так что Мише казалось, что он нигде сегодня не успеет. Но войдя в бар, где они обычно встречались с другом, он увидел того, уже с наполовину пустой кружкой, и чем-то обеспокоенного.

- Сорян, брат, я задержался немного, сам понимаешь, пробки, все тянут с покупкой подарков до последнего, а в последние дни стартуют на марафон по скупке всякой ерунды, - усаживаясь рядом с Колей проговорил Миша. – Ну что, выяснил что-нибудь?

- Думаю, тебе лучше раздеться и заказать что-нибудь выпить с более высоким градусом чем пиво, - проговорил Коля, заставляя все похолодеть у Миши внутри.

- Что случилось? -Разные мысли роем пронеслись в голове Михаила. – Что-то с Катей? Где она?

Николай устало потёр лицо, и посмотрел на друга, демонстрируя то, что он не будет ничего говорить, пока тот не выполнит его просьбу. И даже уверения что Михаил за рулём, на него не подействовали, ведь всегда можно взять такси. Разнервничавшейся Михаил, снял куртку, заказав себе пинту пиво, вопросительно уставился на друга.

- Короче, на твою Катю я ничего не нашел, - наконец-то заговорил друг, заставляя Мишу просто растечься по стулу от облегчения. – Но вот её родители…

Михаил непонимающе посмотрел смотрел на Колю.

 -Мих, они погибли пять лет назад, - словно ухабом полбу огрел его Коля своей фразой. - Сегодня ровно пять лет. Они были жертвами того самого автобуса что въехал в остановку. Я ж там был говорил тебе. Катя опознала их тела, я даже документы с её подписью видел, - Коля опять потёр лицо в нервном жесте.

- Почему ты тогда мне ничего не сказал? – словно чужим голосом проговорил Миша. Окружающий мир стал словно чужим, и ему казалось, что он просто смотрит какой-то кошмарный фильм с отстойным сюжетом.

- Слушай, я работал с родственниками, но Кати среди них не было, я это точно помню. Скорее всего она была в другом потоке. Ты вспомни сколько было жертв. Мы разделялись и брали на себя по пять шесть человек… видимо мы где-то с ней разминулись… блин, брат, прости.

Но Миша его уже не слушал на негнущихся ногах, он поднялся, и осмотревшись вокруг, он словно оглушенный не понимал где находится. Он не помнил, как взял свою куртку и покинул увеселительное заведение, как оказался возле дома Кати, но точно помнил, что костерил себя последними словами добираясь к ней. И даже выпитых несколько глотков пиво его не остановили от того, чтобы сесть за руль.

В темноте вечера он смотрел на тёмных зёв подъезда, который помнил очень хорошо, а также на чёрные провалы окон квартиры, где когда-то бывал частым гостем. Всё свидетельствовало о том, что Кати нет дома.

Он догадывался где она могла быть, и на какой автобус могла опоздать в связи с последней информацией что стала ему известна.

Он ненавидел себя!

Ненавидел за то, что ушел тогда в темноту ночи, не желая выяснять причины её слёз. Он эгоистично лелеял своё эго, а ведь он же тогда сам удивился отсутствию её родителей дома. Его не было рядом, когда его малышке нужна была помощь, он не остался чтобы отказать ей поддержку! И он сделал самое страшное, что мужчина в его понятии вообще мог сделать – он оставил её одну! И этим своим поступком, он предал не только их любовь, но и доверие её родителей, её покойных родителей.

Он представил, как щупленькая девушка, больше напоминающая подростка, одна в морге, среди трупов, и видет среди них своих родителей… ему самому стало плохо от картины что предстала перед глазами.

Видимо всё же кто-то оказал ей поддержку. Наверное, это был один из парней с работы Коли, и видимо она решила отдать ему свое сердце. И действительно, тот парень достоин её больше чем - он.

Так же Михаил понимал, что зря приехал, и зря торчит здесь под её окнами. Что он надеется увидеть?  А что он может увидеть? Ведь скорее всего она сейчас вернётся со своим парнем…

От мысли об этом его пальцы до боли сжали руль. Хотя он отчётливо понимал, что не имеет право на ревность.

В тот момент, когда он уже решил сдаться, и уехать, оставив своё прошло там, где ему самое место, он увидел промелькнувшую под единственным фонарём возле этого дома фигурку, в синем пуховике, который он хорошо помнил ещё пять лет назад. Он знал, что пострадавшим и родственникам погибших заплатили хорошую компенсацию, ведь его фирма этим занималась. Да и он был один из тех юристов кто вёл один из округов по данному вопросу. Хотя он отчетливо помнил, как ему предложили взять именно этот район, и он тогда сделал всё возможное чтобы от него откреститься, и сейчас ненавидел себя за это ещё больше. Ведь возьмись он тогда за тот округ который ему был предназначен изначально, знал бы о трагедии что произошла в жизни Кати.

А он как последний трус, избегал поездки сюда даже по работе, не говоря уже о повседневной жизни. К себе он мог подобрать только эпитеты в ненормативной лексике.

Михаил проводил Катерину взглядом до подъезда, видел, как она открыла дверь, и скрылась в его темноте. И вот стоило бы последовать за ней, ведь она была одна! Но что-то удерживало его, что конкретно он не знал. Михаил дождался, когда в одном из окон квартиры, которая теперь принадлежала Кати, зажегся свет, и только тогда, покинул уютное тепло машины.

И всё как когда-то пять лет назад, будто и не было всех эти бессонных ночей, наполненных тоской и отчаянием. Все тот же обитый порог, всё та же скрипящая подъездная дверь с потёртыми кнопка домофона. Ему всего-то нужно нажать на две такие знакомые и заученные наизусть цифры…