Три Меченосца. Книга вторая. Царь Алого огня.

Глава восьмая

Глава восьмая.

Шпиль Дозорного Клыка Рамэнии ярко блистал, встречая очередной рассвет, который вполне мог для крепости стать одним из последних. Гордо развевалось знамя Эфоссора.

Уже дважды западные стены Рамэнии озарялись багряными лучами заката с того дня, когда сюда прибыли чародеи. И вот к железным воротам подошло воинство. Это были не новые гости с подмогой. Это сам король прибыл к рубежам своих владений.

За спиной самодержца Алморкада стояла великая рать эрварейнов: тысячи вооруженных всадников в черных плащах.

Громко протрубил горн. Лязгнули тяжелые засовы  и заскрежетали створки ворот.

— Долок хилор! — восклицали радостные голоса.

— Найлит хи долок!

— Госке энд хи розит!

Под крики громких приветствий и всеобщего ликования отряды конных воинов ряд за рядом въезжали в крепость. Перестуки копыт по каменным плитам отдавались звонко.

Когда замыкающие ряды прошли под огромной аркой, железные ворота захлопнулись. Приветствующие возгласы не умолкали.

Король Алморкад приказал всадникам построиться, а сам подъехал к входу в башню Кэрнозол и остановил коня у первой ступени. В то же время навстречу ему вышла правительница Нэвилиарат, и гам голосов постепенно прекратился.

Король соскочил с лошади и снял сверкающий шлем. Взору открылись его темные, чуть задетые сединой пряди волос. На лице Алморкада, едва затронутом морщинами, явилась улыбка. И эта улыбка на фоне гордого и сурового образа была совершенно не к месту.

— Тазэри алданок Алморкад! — поприветствовала короля правительница Южной Крепи.

— Тазэри долат Рамэнии! — ответил владыка эрварейнов.

Алморкад и Нэвилиарат какое-то время разговаривали. Правительница Рамэнии поведала королю обо всем, что было ей известно про надвигающуюся бурю войны, а также упомянула о прибывшем подкреплении со стороны Тригорья.

Большинство магов было уже на площади. Ноккагар, неспешно переставляя посох, спустился со второго яруса крепости и теперь шел прямо к владыке эрварейнов. Алморкад сразу увидел его и громко воскликнул:

— Ноккагар! Вечная хвала Тригорью! Вновь я вижу тебя. Уж если здесь ты, я спокоен за судьбу Рамэнии. Уверен, мы выстоим! Как твоя миссия? Не сомневаюсь, что ты ее выполнил.

— Еще нет, — твердо ответил Ноккагар, подходя к королю. — Моя миссия — жить во благо мира, король эрварейнов. И завершится она лишь с завершением моей жизни.

— Тогда я искренне желаю, чтобы ни в коем случае ты не смог завершить свою миссию.

Ноккагар ничего не ответил последние слова Алморкада. Он немедля перешел к делам.

— Стало быть, помощи из Заморья так и не было? — спросил чародей.

Король эрварейнов покачал головой:

— Еще нет. Я послал в Северный Край корабль с призывом о помощи, но это было совсем недавно. А пока общим счетом в Рамэнии одиннадцать тысяч воинов. Еще вы, маги. И крепость эта отнюдь не слаба. Я уверен, что мы сможем держать осаду, и…

— Нельзя нам быть в осаде! — быстро прервал его Ноккагар. — Нельзя! Мы должны принять бой на равнине.

— Принять бой? — удивленно переспросил Алморкад.

— Стены Рамэнии окружит море тьмы, и враги двинутся дальше на север, к Великому Эфтуру. И тогда мы уже не сумеем их остановить. Мы окажемся просто заперты в стенах этой крепости.

— Твоя правда, достопочтенный Ноккагар, — задумчиво проговорил король. —  Тогда не стоит прятаться за стенами.

Он пристально посмотрел в глаза Ноккагару и внимательно оглядел остальных волшебников, кто был рядом.

— Здесь ли великий Экгар? — спросил он.

— С нами его нет, — дал ответ Ноккагар. — Мастер Экгар ныне на юге, в Гавани Вечной Дружбы. Он временно поручил мне управление силами Тригорья.

— Что ж… — промолвил владыка эрварейнов, поправляя черный плащ, накинутый поверх богато расшитого хитона. — Коли так, то хочу заметить, Ноккагар, что ты вне всяких сомнений достоин такой чести.

— Если даже и достоин, то я не ручаюсь в полную меру заменить его. Все же Верховный Маг — это он.

Было уже за полдень, когда Ноккагар поднялся на одну из сторожевых башен на стене. Здесь несли дозор трое молодых воинов. Волшебник подошел к одной из бойниц и устремил взор на юг, за серебристое русло Красной Реки, за светло-бурые равнины и холмы, где находилась одинокая Гавань Вечной Дружбы. На дальнем горизонте вновь собирались черные тучи, которые мало-помалу начинали проползать к северу. Взгляд Ноккагара уловил едва приметные искры-молнии, то и дело полыхающие в черноте далекого неба. С юга веяло злом. Но это зло, надо сказать, было для страны эрварейнов пока еще далеким, и угроза была еще слаба.

Внезапно Ноккагар ощутил иной поток злой воли, мощный и стремительный. Не только он, но и дозорные почуяли неладное. Ноккагар повернул голову вправо и обратился лицом к западу. Леденящее дыхание Мрака исходило именно оттуда, а не с юга. Глаза чародея расширились, седые брови приподнялись ко лбу, а вместо громких предостерегающих слов из его уст вырвалось лишь сдавленное хрипение.

Пики Небоскребущего Хребта обагрились кровавым пламенем преисподней. В затянутые темной пеленой небеса взвивались сотни темных точек и неслись прямо к Рамэнии. Это черная длань Короля Мрака расшевелила ужасный улей. Огнем Старого Солнца вспыхнул Драконий Перевал, и крылатые чудовища по безмолвному приказу Ханборуна взялись напомнить о себе Гэмдровсу.

— Драконы! — прокричали на стенах, и несмолкаемые звуки горна всполошили город-крепость.

Ноккагару невольно припомнилось страшное нападение драконов на Кузнечный Остров. На сей рас надвигалось нечто более ужасное.