Три смерти и Даша

Глава 9

Даша положила книги в большой пакет и уже потянулась к дверному замку, как ее окликнула мать.

- Даш, ты куда?

- К Лейле.

- К Лейле? А что в пакете? Опять книг у нее набрала!? Смотри, дочитаешься - будешь как ее мамаша – шибко умная. Только куда с этим умом потом устроишься? Не нужны никому умные-то!

- С высшим везде возьмут.

- С высшим? Даже не думай! На повара пойдешь учиться! И специальность быстро получишь, и повара везде нужны. А с высшим – и учиться долго, и не устроишься потом никуда.

- Однако тетя Лиля устроилась получше тебя, - сказала Даша и захлопнула дверь.

Никто из Дашиных учителей и одноклассников и не подозревал об ее тяге к знаниям. Учителя и одноклассники считали ее двоечницей, которой ничего не надо было в жизни. Исчерпывающая характеристика, особенно, учитывая то, что мало кому из них было от жизни что-нибудь нужно и еще меньшему количеству нужно что-то действительно важное. Самое интересное, что и одноклассники, и учителя знали о ее привычке читать на уроках, последние не раз ее за это выгоняли. Но, что она читает, никому не было интересно, но все были твердо уверены, что ерунду.

Даша  давно находилась в тяжелой депрессии. Безысходность существования угнетала ее. Ну, закончит девять классов; ну, пойдет учиться на повара и проработает всю жизнь в какой-нибудь столовой. И всю жизнь она проведет в этом сером смердящем городе, и всегда ее будут окружать то, что надоело с рождения. Девушка понимала, что так нельзя, что она должна быть сильной. Должна? Нет, она никому ничего не должна.

Даша часто представляла себе, как приходить ночью на единственный в городе мост, становиться на перила и падает спиной вперед, раскинув руки. Представляла, как ее принимает черная тяжелая вода, как смыкается над ней, а она погружается все глубже и глубже в замедленном падении…

Красиво. Но, Даша твердо знала, что никогда этого не сделает. Ведь, пока она жива – всегда можно что-то сделать, а после смерти делать будет уже поздно. Впрочем, Даша не считала смерть худшим исходом, но проверять свои догадки раньше времени не хотела.  

Тем не менее, безысходность давила камнем на сердце, и Даше часто казалось, что она уже погружается, раскинув руки в черную тяжелую воду. Погружается уже давно. Это видение временами пугало ее, а временами - успокаивало.

Девушка медленно шла среди знакомых с детства  домов. Обшарпанные,  без малейшего намека на архитектурные излишества. И еще недавно ее подруга так же смотрела на эти стены, и они смотрели на нее, подавляя ее личность, уродуя душу и ломая волю…

Лейла пришла домой из школы и раздраженно бросила сумку на пол.

Дедушка что-то делал на кухне, Лейла пошла к нему.

- Привет, дедуль. Что у нас на обед?

- Да, могла бы и сама приготовить! Я не обязан!

- С тобой все ясно. Так, не готовил бы.

- Ну, как же не приготовить для внучки. Суп с фрикадельками и компот. Все как любишь.

- Спасибо. Какой смешной фартук. Откуда он у тебя?

- Это бабушкин.

- Ясно.

В дверь постучали. Лейла открыла. На пороге стоял немощного вида старик.

- Привет, дядь Вить.

- Э-э-э…

- Лейла.

- Лейла, у тебя сигарет не будет.

- Я уже говорила, что не курю, сто раз уже.

- Ну, ты же курила.

- Курила не я, а Даша, да и она уже бросила.

- А…

- Дедушка дома. Де-ед! Иди – покорми дядю Витю.

- А покурить?

- Покурите после обеда. На улице.

Дедушка с дядей Витей гремели посудой на кухне. Лейла унесла тарелку и кружку с компотом к себе в комнату. Потом открыла доску и расставила шахматы на столе в комнате деда. После перекура старики всегда садились играть в шахматы.

Дедушке Лейлы было семьдесят четыре года. Когда-то профессор филологических наук и гроза студентов, он сильно сдал после смерти бабушки и теперь имел мягкий, неуравновешенный характер и во всем слушался Лейлу.

Девушка принимала все важные и неважные решения, вела хозяйство и семейный бюджет. А дедушка время от времени ходил на родительские собрания, где равнодушно выслушивал все, что учителя думают о его внучке, и грозно сверкал глазами на учительниц, когда-то бывших его студентками.

Учителя и большинство одноклассников считали Лейлу добродушной и туповатой. Такая всю жизнь проработает на заводе, ничего не добьется, но будет счастлива. Еще одна исчерпывающая характеристика.

Лейла действительно была добродушной. Не альтруистка, но всегда готовая помочь. А вот тупой она не была никогда. Воспитанная в интеллигентной семье и с детства привыкшая к хорошим книгам, она была начитанной и эрудированной. Здесь и крылся секрет ее безупречной грамотности. Вот, только обнаруживать свои знания в школе Лейла не спешила и правильно делала. Там ценились только подробные пересказы учебника. И, вообще, в школе девушка обычно была погружена в себя или в болтовню с Дашей, за это и прослыла тупой.

Лейла включила музыку – в шкафу на полке– от греха подальше (первый этаж все-таки, обворуют еще) был спрятан дорогой музыкальный центр - подарок матери. Там же, как когда-то у Лили, половину шкафа занимали кассеты и диски с музыкой. Мать и дочь были во многом похожи. И слушала Лейла рок, как и Лиля. Только вкусы были несколько другие. Она любила «Наутилус», «Калинов мост», «Черный кофе», «Ночных снайперов» и «Ногу свело». Даша (здесь было несколько ее дисков)  слушала «Агату Кристи», «Кино», «Удо» и «Арию». Обе они любили «Рамштайн», благо немецкого они не знали и не понимали о чем песни.

Сейчас играли «Снайперы». Рок, в сознании Лейлы всегда ассоциировался со свободой, а конкретно «Снайперы» словно бы звали в путь. Лейла давно мечтала уехать куда-нибудь подальше отсюда, но перспектива переезда к матери пугала – она действительно не хотела и не могла бросить деда и Дашу.