Три смерти и Даша

Глава 19

Марина шла по больничной лестнице в отделении, где лежал Леша. Его скоро должны были выписать, и она хотела узнать когда. Она привыкла и почти не ощущала тяжелых больничных запахов, витавших в воздухе. Пахло лекарствами, едой и какой-то органической гнилью одновременно. Девушку привычно мутило, и она продолжала свой путь.

У большого окна на лестничной площадке стоял какой-то парень. Марина прошла мимо него, не замечая, но он окликнул ее: «Лётова, привет!» Марина оглянулась и увидела Пашку-сатаниста из одиннадцатого «А» .

- Привет. А ты что здесь делаешь?

- Лечусь.

- А что случилось?

- Отравился я, разве не знаешь?

- Нет. А почему?

- Несчастная любовь. А я думал, все об этом судачат.

- Может и все, но я не собираю сплетни.

Марина чуть наклонила голову и улыбалась сжатыми губами, старательно сдерживая смех, так не шла к Пашиной ангельской внешности дурацкая больничная пижамка с шариками и слониками.

- Что ты смеешься? – спросил Паша, - А-а это. Я сам мимо отражающих поверхностей стараюсь не ходить: не могу удержаться от смеха.

- Зато лежать весело.

- Не то слово. Правда, не столько весело, сколько – познавательно. Отец уже давно рассказывал, что отделение реанимации не полагается освящать – нельзя возвращать душу, которую забрал Бог. И поэтому в реанимации какое-то постоянное фоновое напряжение. И место там нехорошее: постоянно раздаются какие-то стоны ниоткуда, двери хлопают и там постоянно кого-то видят.

- Ну, еще бы - врачи, пациенты...

- Нет, я не об этом. Хотя, в чем-то ты права: действительно – пациенты. Только бывшие.

- Благодарные?

- Нет, умершие там.

- Брось, я в это не верю.

- Я раньше тоже не верил. Думал – отец меня обращает. Но здесь я сам многое видел и слышал. Здесь так интересно! Я еще в морг собираюсь сходить.

- Ну, вот видишь – жизнь прекрасна, а ты хотел отравиться!

- И вправду, что это я? А хочешь – пойдем со мной? Я тебе кое-что покажу – сразу поверишь.

- Во что?

- Во все…

- Нет, мне нужно идти.

- А-а-а, испугалась!

- Нет, меня ждут. До свидания. Ой, совсем забыла – в морг иди сам, не позволяй себя везти.

- Спасибо – учту.

Марина повернулась к Паше спиной, собираясь уйти. Формально Паша уже вышел из детского возраста, но фактически этот процесс был еще не завершен. А Маринины волосы были уложены в такой соблазнительный тяжелый узел и заколоты такой соблазнительной большой шпилькой…Паша привстал на цыпочки и быстро вынул шпильку двумя пальцами.

- Лётова, а я не знал, что у тебя есть волосы, - сказал он, оценив увиденное.

- Что ж я по-твоему – лысая? Вот, дурак, что ты наделал! Я же не успею сходить домой, причесаться до закрытия отделения.

- И не надо. Так всегда и ходи. У тебя очень красивые волосы.

- Спасибо…

К Леше девушка пришла расстроенной. Она каждый день так тщательно причесывалась, а тут предстанет перед ним растрепанной и неаккуратной.  

Первое, что Леша ей сказал, было: «Ты прекрасно выглядишь. Почему ты раньше не распускала волосы? Так всегда и ходи. Я вижу – ты чем-то расстроена. Что-то случилось?»

- Нет, все в порядке.

- А меня завтра выпишут.

- Ну, наконец-то.

- Мотоцикл соберу.

- А ты, разве, его не разбил?

- Один разбил – три осталось.

- Ты, что, - богатый – столько мотоциклов?

- Нет, я их из старых собираю.

- Понятно. А меня покатаешь?

- Конечно.

Они разговаривали еще долго. Выходя из отделения, Марина увидела на стене зеркало и посмотрелась в него. Зря она так расстроилась – ее длинные волосы красиво лежали и смягчали резкие черты лица. И зачем она все это время носила этот дурацкий пучок?

Проходя по больничному двору, девушка подняла голову: Леша махал ей из окна своей палаты.

Домой Марина не шла, а словно бы летела над землей. Она счастливо улыбалась. Рядом с ней летели старые пакеты, грязные бумажки и сухие листья – дул весенний ветер, и светило ласковое, неяркое солнце.