Три смерти и Даша

Глава 24

Около одиннадцати вечера Лика возвращалась домой от Дины. Теперь она часто там бывает – город нужно защищать. Лика удивляется, как грызы не заполонил город, пока она отсутствовала. Город был совсем беззащитным, и надо же – выстоял. Наверное, кто посылает грыз, хотят сразиться лично с ней. Да, наверное, так оно и есть. Кто еще может быть нужен им в этом городе – только она. Они ведь уже пытались убить ее. Даже подослали эту девочку, которую она считала своей подругой. Даже вспоминать не хочется, а помнить надо. Нужно всегда быть бдительной, иначе… Иначе ее быстро уберут.

Антон вроде бы относился с пониманием, но все равно сильно ревновал. Ревновал к Дине, к долгим отлучкам, к делу, которое никто кроме нее не мог делать. Он, конечно, хотел бы, чтобы она всегда была только с ним, но Лика не такая. Он должен ее понять. Такова ее судьба – жертвовать всем ради жизни и спокойствия других. Может ей бы и хотелось все бросить, но нельзя, никак нельзя. Но Антон ее совсем не понимает.

Темнело. В сумерках все отбрасывало длинные тени. Тени вытягивались, скользили, прижимались к земле, выползали из грязных, смрадных подвалов. Они подползали все ближе к девушке. Когда Лика это заметила, то уже была окружена тенями.

Тени застыли неподвижно. Лика поняла, что сейчас они сделают рывок и затянут ее туда, откуда не возвращаются. Но получить ее не так-то просто: девушка резко сорвалась с места и быстро побежала. Тени естественно были гораздо медленнее, чем она, что они не смогли за ней угнаться. Но Лика все равно бежала. Она несколько раз спотыкалась и падала (от асфальта во многих местах здесь остались только воспоминания, зато ржавая арматура все еще торчала), но вставала и продолжала бежать, очень уж хотелось жить. Глаза ее были расширены страхом. Редкие и, в основном, сильно пьяные прохожие с удивлением провожали глазами бегущую девушку.

Лика быстро взбежала по ступенькам и забарабанила в дверь. Антон открыл быстро, и сердитое выражение его лица тут же сменилось на встревоженное. Он зарыл за тяжело дышащей девушкой дверь и участливо посмотрел на нее.

- Лика, что случилось?

- Тени, - задыхаясь ответила девушка, - они пытались утянуть меня туда. К себе.

- Тени, говоришь? – Антон снисходительно улыбнулся.

- Я так испугалась.

- Бедная. Иди ко мне, - Антон порывисто обнял лику и прижал к себе, - Не бойся, я тебя никому не отдам. Ой, какие у нас грязные джинсы, - заметил он,- и на коленке кровь. А руки! Вымой их скорее, я не хочу, чтобы ты заболела. И раны надо продезинфицировать, чтобы не подхватить инфекции.

Лика вымыла руки, и Антон помог ей смазать их и колено йодом.

За ужином Антон долго молчал, но потом все-таки спросил: «Где ты была сегодня?»

- У Дины, - ответила Лика.

- Опять у Дины. Что вы там делаете?

- Я же тебе говорила, что грызы активизировались. Нужно спасать город.

- Ах, грызы, - Антон снисходительно  улыбнулся. Не очень то он во все верить, - я до того, как познакомился с тобой, ничего о них не слышал.

- Не удивительно - они хорошо маскируются. Не все, далеко не все могут их видеть. У нас в городе только я и еще несколько человек.

- Ну, и кому они мешают, если их никто не видит?

- Зря ты так. Они очень опасны. Невидимость помогает им творить зло. Но мы этого так не оставим!

- Конечно. Лик, с тобой так интересно. Только ты бы не ходила так часто к Дине. Хоть иногда побудь со мной.

- Ты не понимаешь, там без меня не справятся.

- Не справятся, говоришь? А я? Я тебя вообще почти не вижу.

- Да, ты, никак, ревнуешь.

- Ревную. Я тебя люблю и хочу быть с тобой.

- Эгоист.

Лика улыбнулась: Антон не понимает, что у нее миссия, но он так ее любит.

Маленькую кухню уютно освещала желтая лампочка. В кружках дымился горячий чай. Пьяные песни под окнами были незаметны, как любой привычный фон. В открытое окно легкий ветерок доносил запах цветущей яблони и выбросов химзавода. Все вокруг располагало к покою и умиротворенности.

И тут откуда-то донесся громкий жуткий вой. Определение «леденящий душу» было для него явно слабовато. Любой, услышавший его, словно бы разом вспоминал и осознавал все свои страхи. Даже Антону стало не по себе. Он поднялся было, чтобы закрыть окно, но ему стало неудобно перед Ликой, и он этого не сделал. Он овладел с собой – все-таки он – мужчина, - хотя волосы у него на голове шевелились, а колени подгибались от страха. С напускной веселостью он спросил: «Слушай, Лик, это часом не твои грызы воют? Или может этот, как его – оборотень».

- Да, ты что, - спокойно улыбнулась Лика, - Нет, конечно. Наверное, это бродячие собаки – их здесь много.