Тринадцатый маг. Возрождение

Глава 4

Я слепо следовал за ней, она вела меня загадочными тропами, известными лишь одной Химере. Ее пышные волосы забавно плясали от ее неровного, торопливого бега. Периодически она оглядывалась назад и, заставая мое растерянное выражение лица, довольная шла дальше. Иногда я слышал ее заливистый смех, подобный колокольчикам, с мягкими переливами. Пока мы спешили куда-то, я осматривался вокруг: невысокие, но широкие деревья сменились исполинами, теснящимися рядом друг с другом. Сквозь их колючие ветви было видно алое небо. Облака казались нежно-розовыми на фоне заходящего солнца. Его лучи пробивались сквозь туман леса, играя в ветвях и прогревая вечную сырость. Краем глаза я заметил, как рыжая лиса-плутовка мелькнула за пушистым комочком в чаще этого леса. Тут все жило своей жизнью, а люди, что находились здесь, так же являлись частью этого мира. Невольно я начал сравнивать, на каких животный они похожи. Дантануэль – гордый и чистый предок эльфов, с прекрасным зрением и невероятной скоростью и силой, безусловно, походил на свободолюбивого белоголового орлана. Девочка-кудряшка Лора напоминала мне проворного бельчонка, готового напакостить в любой момент. А неукротимая Вета – лесную куницу, дикую, готовую сражаться за свой дом до смерти.

Вдруг лес расступился, и перед нами раскинулись огромные просторы, на которых возвышался сказочный замок. Белоснежные каменные стены сияли в лучах солнца, но также, как и облака приобретали розоватый оттенок. Необычные башни напоминали шахматные фигуры, впрочем, как и весь замок – шахматную доску. Множество деталей, стрельчатые конусы крыш, бесчисленное количество окон и переходов между башнями заставляли парить его над землёй. Ничего подобного я никогда не встречал. Во главе замка стояли главные фигуры, а по мере удаления их значимость падала. Центральной башней являлась фигура «Короля», а пешки выстраивали ровный забор сада. Дорожка из белого песка вела под прекрасные стрельчатые своды замка именно через этот сад, усыпанный множеством цветов и невиданных деревьев. На кованых вратах была изображена фигура Великого Дракона. Каждая чешуйка была проработана в мельчайших подробностях. Его глаза горели приятным светом, а хвост опутывал большой витиеватый замок. Как бы я ни старался, я не мог найти отверстия для ключа. Пока мы подходи к этим удивительным, но пугающим вратам, я осматривался вокруг. Замок был окружен массивным скалами, с которых стекали воды рек, превращаясь в водопады, и разбивались о землю, становясь холодными горными озерами.

И вот мы подошли к вратам. Дракон ожил, по его чешуе пробежала легкая дрожь, а глаза вспыхнули красным огнем. Его хвост перекрыл замок, а сами врата задали свой вопрос:

- Кто ты, странник? Назови своё имя,- стальной голос разрезал горный воздух, точно певучее острие меча.

- Веота дан Луинотера Крас, хозяйка замка и твоя покровительница,- гордо произнесла моя возлюбленная.

Сияние глаз Дракона стало нежного синего цвета, хвост соскользнул с замка, и врата открылись. Мы прошли в сад, ведущий к замку. Здесь начиналась дорожка, подобная шахматной доске. Мраморные плиты черного и белого цветов сменяли друг друга поочередно, заворачиваясь в замысловатые спирали. По бокам от лестницы, ведущей к дверям, стояли исполинские статуи «коней». Это были не примитивные шахматные фигуры, а высеченные из камня головы северных скакунов. Глядя на них, создавалось впечатление, что они в любой момент вырвутся из земли и побегут по равнине, выстукивая своими тяжелыми и массивными копытами ритм свободы. Любуясь этими статуями, я не заметил, как мы подошли к двери. Она производила не меньшее впечатление. Прекрасное сочетание ковки и дерева, изысканная резьба, увлекающая своим узором, переплетающиеся стебли растений и животные, которых можно увидеть среди всех листиков и цветов. Даже на медных ручках были завитки и цветы. Как только ладонь Веты коснулась их, дверь ожила: животные бросились вверх по стеблям, а закрытые бутоны распустились. Двери отворились, приглашая в зал, наполненным приятным тёплым светом.

От входа тянулся голубой ковер к необычной центральной лестнице. Она начиналось с одного каскада ступенек, а затем расходилась цветком в разные стороны, но уже в противоположную сторону. На нижней части ступеней был фамильный герб, украшенный терновыми ветками. Следуя этим двум дорожкам, взгляд поднимался все выше. Они вновь сливались в одну. Рисунок снизу сменился: теперь птицы рвались в небо, объятые ветвями цветущей вишни. Казалось, будто весь замок ожил от прихода своей хозяйки, каждый элемент начинал двигаться, как только мой взгляд скользил по нему. Пораженный этой красотой, я не мог представить, какие еще невиданные творения я увижу в этом месте. Моего воображения не хватало, чтобы представить, на что способно это творение эльфийских и гномьих мастеров. Я впервые смог удивиться по-настоящему.

Вета уверенно шла по извилистым коридорам, манящим заглянуть за какой-нибудь поворот. Множество дверей мы прошли мимо, но когда достигли той, что была нужна, девушка повернулась ко мне, мило улыбнулась и сказала:

- За этой дверью твоя комната, но входить не спеши, - она взяла меня за руку, когда я потянулся к ручке. - Сейчас она пустая, как и большинство комнат тут. Основное правило шахмат гласит: «Прежде чем идти, подумай». Следуй ему.

- Я не понимаю тебя,- мотнул я головой, чтобы все мысли там улеглись.

- Просто представь, как должна выглядеть твоя комната и войди. Комната прочтет твои мысли и воплотит их в реальность,- Вета сделала приглашающий жест рукой.

Я закрыл глаза, чтобы лучше представить то, что я хочу увидеть, как только отворю дверь. Я вспомнил свою комнату в родном замке. Там вместо пола росла шелковистая трава; в углу было дерево, ветви которого стелились по потолку; резная мебель в небольшом количестве: пара глубоких кресел, платяной шкаф, письменный стол и несколько полок с книгами; вместо ровных стен там были холодные замшелые камни, а по одной стене бежала струя чистой воды. Эта комната была наполнена теплым светом, исходящим из ниоткуда. Кровать с легким палантином стояла в углу, она напоминала облако: такая же лёгкая и мягкая. Утром на траве появлялась роса, а где-то в ветвях пела птица, которую я никогда не видел. Неизвестно откуда взявшийся ветер тревожил палантин, а тот ласково шелестел, чтобы разбудить спящего принца. Эта комната всегда была моим миром, где жили мои мечты, моя доброта, которую я захоронил в глубине своего сердца. И лишь одному существу в этом мире дана возможность коснуться этой доброты. Лишь моя Вета не познает жестокости моего характера и черствости сердца, которая родилась, когда юный эльф наблюдал, как разрывают его семью тысячи голодных карликов.