Трио

Трио

Пытаясь вызвать в памяти ее образ, Ги каждый раз мысленно возвращалась к одной и той же сцене. Они были знакомы едва ли не всю жизнь, картин и образов для выбора было превеликое множество. Но каждый раз память услужливо подкидывала один и тот же – всклоченную, словно воробей, девчушку, которая смотрела исподлобья. Хмуро, недобро, почти прожигая несколько дополнительных дырок. А ведь это она, Ги, была тем самым «проблемным» подростком в коммуне, ей пророчили судьбу малолетней преступницы, колонию, а то и тюрьму Централи. Но нет. Ее обжигал этот взгляд восьмилетней Сашки, проникал под кожу. Она выглядела гораздо младше своего возраста. Это гораздо позже она вымахала на целых полметра за одно лето, почти догнав долговязую Ги. Почти. Ги все же сохранила за собой привилегию смотреть на Сашку сверху вниз.

К тому моменту они были знакомы уже некоторое время. Сложно не знать всех соседей, когда твой родной остров насчитывает от силы с десяток домов. Коммуна была сформирована едва ли не случайным образом, силой Великого Рандома, как говорил отец. От того и приходилось сживаться с людьми, которых едва знаешь. А порой и ненавидишь... Отца вот ненавидели. А вместе с ним и дочь, которая быстро училась решать проблемы кулаками. Пусть считают ненормальной, лишь бы не лезли.

Мир умер около века назад. Плюс-минус десяток лет, в зависимости от того, что именно считать точкой отсчета. Кто-то называл ею начало войны, кто-то ее окончание. Если можно считать окончанием войны момент, когда воевать просто стало не за что. А кто-то – изобретение передвижных городов. И самообучающийся Искусственный Интеллект. Родная планета Ги никогда не была богатой на ресурсы. От того народы так и не пристали на оседлый образ жизни, они кочевали в поисках воды, еды, укрытия от вездесущих бурь, сносящих все на своем пути. С течением веков изменилось только одно – люди начали кочевать вместе со своими городами. Инженеры собирали огромные машины, способные вместить в себя сотни людей... Ги видела такие только на картинках. Где-то под уровнем облаков, куда никак не заглянуть.

Не было однозначного мнения и о том, когда именно все пошло не так. Но в какой-то момент влияние человечества стало слишком большим. И небо затянуло облаками. Огромные, белые, тяжелые, они стали нависать... Как это – «нависать» - Ги тоже в тот момент не знала. Сложно сказать, что что-то нависает над твоей головой, когда это «что-то» окружает тебя со всех сторон. Таким был мир, каким его знала Ги. После войны, после вышедших из-под контроля Городов, превративших поверхность планеты в свалку... людям остался всего один путь. В облака.

И только из-за этой цепочки сомнительных событий Ги и была теперь заперта на плавучем острове с теми, кто все еще косо смотрел на ее отца. Потому что инженеров все еще винили в произошедшем. Потому что это они изобрели ИИ, это они наделили их самообучаемостью, это они были причиной тому, что мир умер. Те, кто решил поиграть в Бога. Попробовали бы они, те, кто плевал вслед отцу, пожить на Острове без инженера. Не долго бы они протянули... Но отец запрещал даже думать об этом. Нельзя угрожать жителям гибелью, даже если они неразумные и не понимают.

Ги хотелось спорить. Но запрет есть запрет, и после нескольких разговоров она перестала поднимать этот вопрос. Но дралась каждый раз, с каждым, кто смел хоть слово криво сказать в адрес ее отца.

Так и было в тот раз, с Сашкой.

Ги часто видела их на улице. На той единственной, которая шла серпантином по всему Острову, задевая каждый дом, выстроенный на поверхности. Дом Ги был в самом ее начале, над механизмом, который направлял Остров через облака. Отец устанавливал дополнительные машины то тут, то там, чтобы поддерживать баланс. Они перебивали облака в мягкую пену, заставляя Остров плавно плыть сквозь пространство. Так, чтобы люди почти не ощущали движения. Но главный двигатель был под домом Ги. Он гудел все время. Настолько, что долгое время в Академии Ги не могла спать в тишине.

Саша и Витя жили далеко, почти на противоположном конце Острова. Там, где в группе домов часто слышался шум, мало помалу переходящий из веселого в угрожающий. Когда количество выпитого спиртного переходило некоторый воображаемый предел. После чего Витя просто сгребал Сашку в охапку и утаскивал прочь. Чтобы вернуться утром, перевязывать раны и искать лед для синяков старших. Они, - Саша и Витя, - не были родственниками. Но в этой кутерьме давно забыли о том, кто кому кем приходится. И просто заботились друг о друге.

О Ги не заботился никто. У нее был только отец, постоянно занятый работой. Ненависть и презрение местных ему были, как с гуся вода. По крайней мере, так всегда считала Ги. А вот ей...

Раз в квартал Остров неизменно приставал к одной из Станций. Или даже к самой Башне Централи – одному из не многих строений, которые держались фундаментом за поверхность. Где-то там, под облаками. Закупались необходимым, продавали поделки, которые только могли продать... Уходили в Академию, если хватало знаний и рвения. И глазели на дирижабли, проплывающие на верхних уровнях облаков. После выпуска из Академии можно было надеяться попасть на один из бортов. Но для многих это было недостижимой мечтой.

В тот раз они как раз приближались к Башне. Ее тень выступала сквозь облака уже около недели, приближаясь неспешно, словно бы даже лениво. По сравнению со скоростью передвижения Острова, дирижабли сновали где-то над ним, словно вспугнутые птицы. Шустрые, не поймаешь.

- Это АСК! – Сашка протянула руку и указала на тень дирижабля, который проплывал над головой. Где-то там, за слоем облаков, он перебирал лопастями, закручивая облака в спирали, меняя их положение, перестраивая. Словно формировал пространство вокруг себя, создавал его, словно какой-то демиург. Глаза у девчонки горели. Витя кивнул.