Трое 2. Вы – моя стая

Глава первая. До первого превращения

Укрытый снежным одеялом лес дремал. В глубокий сон погрузились вековые сосны и ели, с макушками скрылись в высоких сугробах кустарники, призрачным заслоном стояли на опушке березы. Безмолвие.

Но вот между деревьями мелькнуло жёлтое пятно. Ещё раз. И ещё. Солнечный луч заблудился в чаще?

Скрипнул снег под осторожной лапой, вспорхнула с куста рябины стайка воробьёв... Но заяц, настороженно поднявший уши, был обречён...

А по лесу летела смерть. Перемахивала через поваленные деревья, ныряла в глубокие сугробы и вновь взлетала над заснеженной тропой. На мгновение гибкое пятнистое тело взвилось в воздух, оставляя позади расщелину сухого ручья, и приземлилась на другом краю обрыва. Мчавшаяся следом тень затормозила и принялась осторожно съезжать вниз.

– Пять футов, не меньше, – с завистью сказала Юки, отряхивая снег и подходя к месту, где друг уже разделывал тушку.

– Пять с половиной, если быть точным, – отозвался Дин.

Она присела на корточки и принялась расчищать красными от холода руками место для костра.

– Ты тоже так сможешь, – заметил парень.

Юки лишь тихонько хмыкнула в ответ. Создавать иллюзии у неё получалось  плохо, если не сказать отвратительно. Гвоздь в её руках оставался гвоздём, палка палкой. А уж про видоизмененное состояние и говорить нечего. Некоторые мальчишки из группы уже хвастались тем, что легко могут перекинуться. Амрел, Мичиган, Дрём... Однажды уговорили Кантора Толеро попробовать. Потом, правда, всей группе пришлось писать объяснительные, почему в учебном классе оказались сломаны три парты (Толеро в своём медвежьем облике оказался ещё более неуклюж). А вот для Юки превращение в зверя оставалось недостижимой высотой.

– Да это же просто! – удивился Дин, когда она как-то после обеда попросила поучить её создавать иллюзию. – Вот с предметами сложнее, но ты ведь смогла изменить решетку, чтобы выпустить Вольврина? То есть...

– Так то другое, – торопливо перебила его тогда Юки и, чтобы ненароком не вернуться мыслями в страшные воспоминания, быстро-быстро заговорила: – Одно дело – разрушить, другое дело – создать что-то новое. Нужно... видеть как-то по-другому, изнутри.

Дин отложил отвёртку, откинулся на спинку стула и улыбнулся.

– А, здесь ещё проще. Закрой глаза и просто представь себе, как руки становятся лапами, что на четырех ногах ходить куда привычнее, чем на двух. Вспомни, как оно само прорывается из тебя, когда ты злишься.

Он потянулся и постучал пальцем её по лбу.

– Зверь внутри тебя, просто выпусти его на волю.

Юки послушно закрыла глаза, пытаясь представить, как растут клыки, как скрючивается рука, превращаясь в когтистую лапу... Раздался тихий смешок. Она приоткрыла один глаз и увидела неслышно вошедшего в комнату Рэмио.

– Не отвлекайся! – Он тут же предостерегающе поднял руки. – У тебя почти получилось, клянусь! Во всяком случае, уши точно сделались длиннее, и сопишь ты гораздо выразительнее. Ещё чуть-чуть – и станет похоже на рычание.

Юки вспыхнула, вскочила со стула и, отпихнув волка с дороги, вылетела из комнаты. А потом ещё два дня не разговаривала с ним, и в субботу уговорила Дина поучить её охотиться, но только вдвоём, без Рэмио.

– Да не обижайся ты на него, – улыбнулся друг, ловко нанизывая освежёванную тушку на длинный ореховый прут. – Что ты, Рэма не знаешь, что ли?

Юки только вздохнула. И почему ей казалось, что после того, как она поцеловала волка тогда, после экзамена, в их отношениях что-то изменится?

Наверное, всё дело в дурацких книжках Милли. В них злой оборотень как по волшебству превращается в ласкового котенка и начинает сюсюкать и любезничать, стоит героине согласиться стать его невестой. В жизни же всё оказалось совсем не так. Нет, конечно, Рэм вовсе не предлагал ей руку и сердце, и замок, набитый богатствами, и титул... Да откуда у мальчишки, выросшего на улице, замок и титул? Впрочем, стать его невестой он тоже не предлагал. И, наверное, к лучшему. Потому что Юки сама не была уверена в том, что согласилась бы... Ну а какой девушке понравится, что её весь день шпыняют и дразнят? В столовой Рэм старался садиться подальше от неё, на совместных тренировках громче всех кричал, что Отсо – худший волк на территории. А в игре в мяч Юки и вовсе перестала участвовать с тех пор, как Рэмио, встав на место вышибалы, не успокоился, пока не выбил её из игры, предварительно загоняв до потери пульса.

И только когда за ними закрывалась дверь комнаты, волк успокаивался. Зато взрывалась Юки. И на все его попытки обнять её, фыркала: пусть он пойдёт поищет пару получше, такую, которая будет в восторге получить пару новых синяков и шишек. Он же только смеялся и называл её глупой курицей, отчего Юки ещё больше выходила из себя, и ссора нередко перерастала в драку. Впрочем, верх всегда одерживал волк. И девушка, обездвиженная и зажатая в угол, сердито выговаривала свои обиды до тех, пор, пока, согласно кивающий волк не терял терпение и не обрывал её слова поцелуями. А на следующий день всё повторялось снова.

Насмешек же над тем, что у неё никак не получается войти в состояние зверя, Юки вынести не смогла. И теперь, глядя на то, как разгорается пламя костра, она чувствовала, как жжёт и тяготит её эта дружба-не дружба. Лучше бы всё оставалось как раньше.

– Как дела в городе? – поинтересовалась она.

Можно, конечно, было спросить прямо – давно ли Дин виделся с Каталиной, но врать Юки не хотелось. Светловолосая подружка леопарда её не интересовала совершенно. Зато в разговорах между парнями, когда Дин возвращался из Ильменбрука, она слышала много новых имён, и это её почему-то задевало. Нет, ну глупо же было думать, что они всегда будут вот так, втроём. Всё-таки Дину тоже хочется с кем-то встречаться, а не сидеть вечерами за книгой, когда в двух шагах от него ссорятся и мирятся Юки с Рэмио.

– Город стоит, пока всё тихо. Ходят слухи, что все самые буйные головы стекаются в столицу, вот там вроде намечается заварушка. – Дин похлопал себя по карманам. – Слушай, а ты соль взяла?