Трон для Офелии.

3. Для чего нужны верные слуги.

  Как же ему было плохо! И морально и физически – отвратительно. Даже тщательное выполнение супружеского долга его не укатало так, как разговор перед тем. Правда, настоящее осознание того, как здорово он влип, пришло только с пробуждением. Он привычно потянулся к планшету, который всегда ждал его на прикроватной тумбочке, а наткнулась на штору. И открывать глаза совершенно расхотелось. События предыдущих суток высветились во всей своей зловещей «красоте». Ох уж, это «хочу» блондинки! Вынь, да положи! А, ведь, как ни посмотри, он в полной её власти.

Интересно, как это возможно осуществить? Мозг отказывался включаться в работу. Разум тихо вопил от возмущения, где-то в глубине. Так глубоко, что его стенания легко забивались потоком соображений типа: «Чем я глупее предка? Единственная возможность вернуться к своей прежней жизни – выполнить её требование. Интересно, если меня здесь замочат, то кто будет там? ...» - и так далее, в хаотичном порядке без всякой логики и связки.

  Голова трещит! И всё тело болит, как после тренажёрного зала, куда однажды его затащил приятель. Даже глаза открывать не хочется. Но он всё же разлепил веки, и приподнялся,  наверное, только для того чтобы испытать ещё один режущий удар, теперь уже света. Яркие лучи пробивались сквозь кружево балдахина из широкого окна напротив кровати. Парень застонал. С большим трудом заставил себя выдержать этот напор, загоняя боль подальше в мозг. Клин клином вышибают. А боль - болью! Таков был его принцип. Может  быть и глупый, но для него действенный. Рука интуитивно скомкала простыню. Несколько незабываемых мгновений, и вот уже мысли потекли в нормальном ритме.

  Говорят, что ради возлюбленной мужчина горы готов свернуть. Так то, ради одной единственной! А что он об этой особе знает? В постели хороша – ничего не скажешь! Только, вот, не заразила бы чем-нибудь… Какой он у неё по счёту? Третий муж, кажется. Интересно, как предыдущие почили и от чего? О том, сколько их других было вообще – лучше и не задумываться. А ещё наш век ругают за разнузданность!  Здесь, как ни погляди, сплошной разврат. Хорошо бы ещё узнать в каком, хоть, году оказался, и в какой реальности…

  Почти бесшумно шаркнула дверь, и раздались шаги и шёпот. Он тут же притворился спящим.

- Ну, что? –  зашептала нетерпеливо Аннет.

- Вроде бы ещё спит, - недовольный басистый голос Ларса.

- Ах! Какой мужчина! – и хлопок в ладоши то ли от восторга, то ли от досады, что не проснулся.

- Тише ты, сумасбродка… Госпожа не велела будить. Сказала, что ему надо силы восстановить.

- Ещё бы, - хмыкнула служанка, - нет, ты представляешь – всю ночь до рассвета, а?! Я думала, что с ума сойду от зависти – хоть на стенку лезь! Перегородка-то тонкая, - она шумно вздохнула.

- Ну-ну, не наглей, - возмущённо фыркнул Ларс.

- Может быть, ты придёшь … - шорох и призывный стон.

- Да? – уже более мягко. - А кто говорил, что я маленький?!

- Ну, это смотря где… - протяжно, - подумаешь, ростом не вышел! Это же любви не помеха, - заискивающе, - даже пикантно.

  Некоторое время сквозь прикрытые ресницы Макс наблюдал любовную пантомиму. И очень быстро пришёл к выводу, что парнушку ему с утра смотреть не хочется – настрой не тот. Поэтому громче, чем в реале, закряхтел, закашлялся и зевнул, изображая пробуждение. Парочка сначала замерла, потом распалась, отряхиваясь и приводя себя в порядок. Лишь спустя пару минут, шторки раздвинулись, и просунулась краснощёкая мордашка Аннет. После, из-под её руки заглянул Ларс.

- Господин, Макс! – елейным голоском пропела служанка. - Прикажете подать воды или ванну госпожи наполнить? На завтрак что желаете? – тараторила она, как заводная.

День начался у парня с обеда. Спал он слишком долго. Приведя себя в надлежащий вид, он спустился вниз в сопровождении маленького слуги, не отходившего от господина ни на шаг. Стол был накрыт к обеду не менее шикарно, чем вчера. И никто не собирался сдерживать его обжорство. Однако аппетит куда-то спрятался. Её высочество отсутствовала. А под перекрёстными внимательными взглядами кормилицы Марты и Ларса, Макс чувствовал себя неуютно. Поэтому удовольствовался малым: супом наподобие солянки, котлетой с гарниром из какого-то непривычного на вкус пюре и кофе.

  Офелия, как и было у неё заведено, совершала обход своих владений. И, наверное, только Бог знал, где она на этот раз шлялась. Максим не стал это уточнять. Вместо этого, он решил прогуляться к морю. Благо и погода была хорошая и берег недалеко. Ларс нахмурился, но спорить не стал и, прихватив зачем-то свой плащ и, застегнув пояс с миниатюрной шпагой и кожаной сумкой, взялся его сопровождать.

  Они спустились вниз по крутому каменистому склону. Тропинка была малоисхоженной и узкой. В некоторых местах мелкие камни срывались из-под ног. И чтобы удержаться, приходилось хвататься за мелкий колючий кустарник или уступы скал. Максу оставалось только удивляться ловкости, с какой мальчишка-слуга с его миниатюрностью преодолевает все препятствия. При этом он ещё успевал внимательно оглядывать окрестность и предупреждать хозяина о возможных каверзах, дабы он не навернулся и не сломал себе шею.

  Берег, на котором они оказались, представлял собой узкую изломанную полосу ничего общего не имеющую даже с неким подобием пляжа. На значительном удалении находился городской порт. Крыши каких-то строений, с потемневшим от времени и влаги деревом, горбами выпирали с видимой стороны пристани. От них тянулся длинный причал с пришвартованными к нему шхунами и помпезного вида яхтой.