Трон Знания. Книга 3

~ 36 ~

Подставляя лицо ветру и вдыхая аромат душистых трав, Хлыст шагал по колее, накатанной колёсами телег. Душа пела от радости — он спешил к семье.

После первого задания по очистке Ларжетая от воров, беспризорников и прочей нечисти Хлыста без передышки кидали из города в город. С Криксом он виделся всего несколько раз. Потом на условленные встречи стал приходить мрачный, как грозовая туча, связной. А после нового года Хлыст узнал, что Крикс Силар уже не командир стражей.

Новость обрадовала и огорчила одновременно. Наконец-то треклятый ублюдок, из-за которого Хлыст получил двадцать лет искупительных работ, слетел с пьедестала и, вероятнее всего, отправился патрулировать улицы как обычный страж. А может, и вовсе остался не у дел и сейчас пасёт коров или копается на огороде. И всё же, каким бы паскудой ни был Крикс, он не дал Хлысту подохнуть в пещере, вытащил его из отказного бокса на асбестовой фабрике, обул, одел, выписал настоящий паспорт, сделал «мотылём» — наживкой для ловли воровской шантрапы — и исправно платил за риск.

Встречаясь с мрачным связным, Хлыст расспрашивал о семье. Тот говорил, мол, не волнуйся, они под присмотром, передают привет и ждут своего кормильца летом в отпуск.

За восемь месяцев Хлыст не раз порывался всё бросить и проведать жену с детьми, и каждый раз отказывался от этой затеи. Причин было уйма. Сначала боялся, что где-то нечисто сработал и за ним потянется «хвост». Потом решил накосить деньжат побольше, чтобы побаловать семью подарками и оставить кругленькую сумму на расходы. Затем из-за небывалых метелей и диких морозов пришлось задержаться на севере страны.

В начале ранней и настойчивой весны связной перевёл его в очередной город и сказал, что какое-то время будет занят, а потому придёт через пару недель. И душа застонала, потянула к родным. Хлыст накупил гостинцев и на свой страх и риск отправился в путь.

Прошлым летом он не успел рассмотреть окрестности посёлка, где нашло пристанище его семейство. Теперь шёл через луга и рощицы, перебирался через мелководные речушки и мысленно благодарил треклятого Крикса. В приисковом селении, где раньше жила и невыносимо болела Таша, всегда дул пыльный ветер, землю выжигало безжалостное солнце, и вокруг на десятки миль не было ни единого деревца. Теперь его семья живёт в раю.

На рассвете Хлыст вышел из молодого ельника, стянул с головы кепку, вытер лицо. Впереди, между зелёными холмами раскинулся посёлок. Дома тонули в полупрозрачной дымке, но острые пики шатровых крыш уже вонзались в светлеющее небо. Стояла безмятежная тишина, какая бывает только в месте, освящённом добрыми делами.

Хлыст поправил на плече котомку и пошагал через поляну, усеянную желтоголовыми одуванчиками. На краю поляны замешкался. Он никогда не дарил Таше цветов и не признавался ей в любви. Считал, что телячьи нежности мужчине не к лицу. А сейчас вдруг захотелось застелить постель цветами и, пока детишки будут увлечены подарками, повалить жену на жёлтый мохнатый ковёр и прошептать ей на ухо, как сильно он её любит.

Посматривая то на посёлок, то на одуванчики, Хлыст топтался на месте. Незнакомое желание боролось со страхом выглядеть смешным. И проиграло. Прижимая ладонь к груди, Хлыст шёл вдоль домов, разглядывая окна. За одним из них спит его семья и не догадывается, какой счастливый день их ждёт.

Ворчливо кудахтали куры, лениво тявкали собаки, сонно мычала скотина. Слышался плач младенца. Где-то звенела колодезная цепь.

Сделав пятый круг по крайней улице, Хлыст остановился. Сердце приготовилось вылететь из груди. Дома походили один на другой: бревенчатые стены, выходящее во двор окно, крылечко на три ступени, керосиновый фонарь над дверью.

— Кого ищешь, мил человек? — прозвучал надтреснутый голос.

Хлыст поправил повязку, прикрывающую пустую левую глазницу, натянул кепку на лоб и повернулся к старухе:

— Не подскажешь, где дом Таши?

Старуха сняла с плеча коромысло, поставила пустые вёдра на землю:

— Таши? А ты кто такой?

— Знакомый. Приятель её мужа.

— Приятель мужа?

Хлыст растянул губы в улыбке:

— Мы с ним работали в Викуне. Он остался, я привёз ей привет и гостинцы.

Старуха запрятала прядку волос под выцветший платок:

— У Таши есть муж? Она ничего не говорила.

Хлыст пожал плечами:

— Я не знаю, что сказать. — Посмотрел по сторонам. — Где её дом?

— За твоей спиной.

Хлыст обернулся. Окно закрыто ставней. На двери навесной замок. Во дворе, поросшем реденькой травой, ни единого следа.

Хлыст открыл калитку, подошёл к крыльцу. Помедлив, поднялся по ступеням. В ушах тягуче застучало: туф, туф…

— Таши нет, — сказала старуха.

— А где она?

— Её совсем нет.

Хлыст упёрся руками в дверь. Внутри всё сжалось в точку.

— А дети?

— И дети с ней.

Хлыст сел на крыльцо. На ветру покачивался розовый куст под окном. Над цветами гудели пчелы. В синем небе кружили белые голуби. Кругом такая красотища. В такой красоте нет места горю. Из глотки вырвался смех.