Тропарь и коллекта

Серебряная нить

Петер провожал Сыча на станции. До прибытия проходящего поезда Куйбышев – Саранск оставалось 15 минут.

- Иван Савельич, скоро мне отпуск положен. Я тебя навещу в твоих краях, сообщи только, где обоснуешься.

- Конечно, Петя, кину маляву[1].

- Ты же обещал не садиться больше ?

- Да нет, не в этом смысле, на кичман нет необходимости задвигаться при современных средствах связи. Прогресс – он и для братвы прогресс. У меня просьба к тебе большая: ты вверх пойдёшь по служебной лестнице – это как пить дать! Я мордовских теперь сберегать буду, а ты здесь позаботься о тех, кто выходить с кичи будет. На заводе потребность есть в рабочей силе, но коммунисты, суки, не пускают воровской люд к честной жизни. Обещаешь?

- Обещаю!

- А когда выберешься к сестричкам своим в Швейцарию, передай им от преступного русского люда подарочек небольшой.

Иван вынул из кармана и вложил в руку Петера два платиновых перстня с изображением распятия. Это были красивые и дорогие вещи.

* * *

• ужин главным блюдом был налим из собственного бассейна – консервов и ничего привозного Коба не признавал. Утомившие его ближайшие соратники разъехались. Сегодня путь от Кремля до Фили - Давыдково занял 18 минут вместо 20-25 обычных. Иосиф, вспомнив замеченное ранее время, насторожился:

- Неужели водитель начинает понимать схему изменения маршрута? Хороший парень, деревенский, фронтовик, проверенный Лаврентием «вдоль и поперёк». Нужно будет завтра изменить маршрут не по схеме, а произвольно. Если выяснится, что водитель понимает его логику – нужно его менять!

Глядя на висевшую в ряд верхнюю одежду, Иосиф с удовлетворением отметил, что вешалки с левой стороны ничем кроме его одежды не заняты.

Затем умылся и сел в кресло. Начинался самый плодотворный период его рабочих суток – мыслительная деятельность и совершенствование владения оккультными и мистическими практиками. Для начала он завёл граммофон с одной из своих любимых вещей – «Бежали два уркана с Одесского кичмана» в исполнении Леонида Утёсова. Первой ступенью на подъёме в высоты астрала у него всегда было осознание пройденного пути. Этого требовала технология, переданная буддистскими наставниками Туруханского края ему – ссыльному большевику в селе Курейка. Проплыв более 2000 километров в утлой лодке по бурлящему Енисею до села Монастырское, он, знающий древнегреческий и старославянский, понимавший английский и французский письменный языки, грузин, бесконечной полярной ночью повторял на непальском: «Mero purano tarika!» и мысленно проходил этот путь из далёкого прошлого до текущего времени суток. Сегодня мысли его постоянно сбивались с высот на грешную землю:

- Ну как, как эти узколобые не могут понять очевидное, мной – единственным из земных вождей - создана уникальная конструкция многоконфессионального государства. В СССР нет самой страшной из всех мировых угроз – угрозы межрелигиозных противостояний. Самые жестокие и кровопролитные именно они – войны во имя Христа, Аллаха и Брахмы. Религиозный фанатизм во имя единственного творца мира – вот тот самый мощный враг СССР, которого я «положил на обе лопатки». Дурак Трумен, вызывая нас на европейский ковёр состязания в «холодной войне», уводит меня с просторов Азии. А кто он ещё? Не понимает духовных достижений азиатов, того, что мои предшественники, создавая индуизм, определили огромное количество богов с тремя главными – Брахмой, Шивой и Вишну. Любое существо человеческой природы вправе выбрать нишу, в которой правит его кумир, и поклоняться ему, не задевая религиозных убеждений соседей. Правы мои идеологи, Гарри Трумен – случайный президент во главе мощного государства. Два года назад он побил антирекорд – только лишь 23 процента американцев считали его деятельность положительной. Но ведь рядом с ним – умные советники, почему же они не откроют ему глаза на гениальное решение Буддизма – отрицание идеи Бога-творца или первопричины. Единственная цель Буддизма - полное избавление от страданий сансары и последующее мокше - освобождение от сетей своей кармы как части сансары с дальнейшим переходом в нирвану.

С чувством всё более заполняющего его существо удовлетворения Иосиф завершил свои умозаключения о земном:

- На полях азиатских духовных практик я бы посостязался с достойным соперником, но его нет. Адольф пытался встретиться со мной на лужайке перед входом в Шамбалу, парни из НКВД докладывали, что его Шаферу, нет, Шеферу удалось достичь определённых успехов, подкреплённых материальными носителями. Но Адольфа отвергли Махатмы за организованные ужасы против их творений на этой земле. Тело его сгорело бесславно, а душа пусть покрутится в кипящей смоле.

Коба приказал охраннику: - Принеси бутылку соку!

В последние годы ему больше всего нравились молодые вина. Они имели незначительную крепость, а «Маджари» домашнего изготовления, к тому же, на вкус был очень нежным. Его Иосиф называл «соком». Братья-кахетинцы - колхозники Немцецвиридзе, разливая готовый продукт по 3-х литровым бутылкам, не знали, что вино попадает на стол к Отцу народов, а они - в историю. Иосиф удалил всех охранников и обслугу. Ничто не мешало дальнейшему подъёму в астрал. Он лёг на широкий кожаный диван и начал расслабление – самогипноз, привычную медитацию как вторую ступень подъёма.

- Чего я хочу? Хочу свободы. Во-первых, свободы от физического дряхлеющего тела. Механизм моего «Я» подобно автомобилю, самолёту, ракете имеет материальную оболочку. Я оставляю её на время. Во-вторых, я хочу энергетически не зависеть ни от кого. Как автомобиль не может двигаться без бензина, реактивный самолёт – без авиационного керосина, а жидкостная ракета – без горючего и окислителя, «Я» зависит от запасённой энергии. Моя на исходе. Я хочу быть свободным от неё. В-третьих, я – творческая личность. Хочу писать стихи о любви, сладкие как мёд, сочинять музыку для исполнения на пандури в горах родной Грузии. Хочу быть архитектором прекрасных городов и сёл, конструктором межпланетных кораблей. У меня с детства есть мечта, я хочу сделать подарок оставшейся части «Я» - моей душе – водителю авто, лётчику самолёта и астронавту, управляющему ракетой. Подарок этот – реализованная детская мечта.