Трудный выбор

Трудный выбор

1.

Поздним утром на дороге показался молодой человек, облаченный в строгий темный наряд. Быстрые шаги нарушали тишину улицы. Редкие прохожие торопились скрыться, другие мрачно щурились, провожали путника недоверчивым и немного испуганным взглядом.

                Тяжелые мысли снова крутились в голове, напоминая колеса нагруженной повозки. Последнее время и в без того трудную жизнь вторглись новые беды. Беды страшные, всколыхнувшие первобытные страхи. Вера – единственное, что оставалось у людей.

                Человек вышел к окраине городка. Где-то тут бродил мистер Григгс. Он часто выбирался из дома, чтобы насладиться тишиной и покоем. Не лучшее время для такого отдыха.

                - Мистер Григгс, - молодой человек окликнул статного мужчину в очках.

                - Кевин? Что случилось?

                - Вам нужно в город, доктор, - быстро проговорил Кевин, - еще один ребенок заболел. Дочка Мастерсов.

                - Господи, - прошептал доктор. Он помолчал минуту, словно боялся спросить, - что с ней?

                - Тоже самое. Бьется в припадке, рыдает и говорит о кошмарах. Ее брат отправился к священнику, но родители несчастной надеются на вашу помощь.

                - Поспешим.

                Доктор вслед за Кевином быстро зашагал обратно в городок.

                - Господь не оставит нас, - пробормотал Григгс, - все будет хорошо, Кевин.

                - Да, доктор, - Кевин хотел что-то добавить, но в последнюю минуту передумал.

                Дом Мастерсов ничем не отличался от остальных – двухэтажное здание с покатой черепичной крышей. Серое дерево местами подгнило, окна занавешены, рядом деревья и кустарники с опавшими листьями. Возле них валялись трупики мышей. Доктор покачал головой – плохой знак.

                Мастерсы встретили путников и проводили в спальню дочери. Флер лежала на мятых подушках, раскинув в стороны руки и ноги. Ее бледное лицо казалось еще белее на фоне желтоватых простыней и серой ночной рубашки.

                Пальцы судорожно сжимались, голова поворачивалась то влево, то в право. Взгляд блуждал по потолку. Миссис Мастерс накинула одеяло на ноги дочери, но та тут же сбросила его на пол, отчего ночная рубашка задралась чуть выше, оголив левое колено.

                - Что скажете доктор? – голос мистера Мастерса дрожал.

                Григгс присел возле Флер. Дотронулся до лба больной, хмыкнул, чуть оттянул веки.

                - А-а-а, - вскрикнула девочка и вцепилась в рукав доктора, - я ее видела. Она приходила во сне.

                - Кто приходил, милая? – тут же вмешалась мать.

                - Она… страшная…

                - Как ее зовут? – доктор затаил дыхание. Флер судорожно дернулась, лицо скривила усмешка.

                - Она тут, она рядом. Тея… Тея…

                Флер изогнулась и закашлялась. Мастерсы ахнули. Григгс расцепил пальцы девочки. Смочил тряпку в тазике рядом с кроватью и положил бедняжке на лоб.

                - Мне очень жаль, - проговорил доктор, когда они с Кевином и Мастерсами подошли к двери, - теперь все в руках Господа. Остается молиться и уповать на свою веру. Держитесь.

                Доктор и молодой человек вышли на улицу. Миссис Мастерс не сдерживала слез. Муж гладил ее по волосам то и дело качая головой, словно отказываясь верить, что несчастье поселилось в доме. Губы с болью шептали: «ведьмина лихорадка».

2.

                Тяжелая корзина оттягивала руки. Любовно накрытый платок теребил ветер, обнажая содержимое: фрукты и лежащие на них цветы. Женщина миновала несколько домов и вышла на главную площадь. Из-за плохого урожая рынок в городке пустовал. Редкие продавцы спешили сбыть товар и укрыться по домам.

                Женщина опустила корзину и достала цветы. Размяла уставшие плечи и поправила легкое серое платье. Покупатели не спешили. Прохожие бросали неодобрительные взгляды как на саму торговку, так и на ее наряд. Одетые в строгие костюмы, застегнутые до шеи, жители городка перешептывались между собой. Некоторые проходили мимо, другие возмущенно цокали. Пуритане строго следили за традиционным стилем и моральной чистотой. Мало того, что незнакомка позволяла себе вольготный наряд, так еще и носила странное украшение, похожее на колесо от телеги.