Туктип

Туктип

   Оно лежало здесь уже больше месяца принесённое в сезон дождей очередной приливной волной. Наконец солнце и время сделали свое дело. И однажды утром скорлупа с лёгким треском лопнула, разделившись на две неравные половинки. Как и все его предки до этого, именно таким образом туктип вылупился из яйца.

   Его круглая голова благополучно отпочковалась от тела. Глаза открылись, чуть приподнялись на стебельках и тут же память, доставшаяся туктипу от предков, подсказала, что нужно немедленно съесть скорлупу. Иначе на неё непременно найдётся немало желающих. Тем более он увидел, как на соседнем дереве насторожились корки. Они, издавая резкие звуки, стали медленно, помогая себе псевдо-крыльями, перепрыгивать с верхних веток на нижние в надежде что им, возможно, здесь что-нибудь перепадёт.

   Скорлупа была очень вкусная. Она приятно хрустела во рту, вызывая у туктипа ощущение завершённости. Он острым язычком облизал крошки скорлупы и остатки родовой мембраны, собрав её с туловища выпущенными из складчатого, округлого тела щупальцами и спрятал их обратно в складки на боках. Сухой сезон был в самом разгаре, поэтому не стоило терять времени. Его окрепшая родовая память отметила, что нужно поскорее двигаться в сторону океана, чтобы успеть на побережье до сезона дождей.

   Правильнее всего было выпустить снизу туловища пары две ложных ног и продвигаться по охотничьей тропе ачхаев. По опыту предков туктип знал, что ачхаи не охотятся в это время суток, отсиживаясь в своих норах. Тропа как раз вела в нужном направлении, резко спускаясь по крутому склону холма.

   День набирал свою силу. Очень захотелось есть, да и жажда давала о себе знать. Он почувствовал где-то внизу свежую воду и быстро зашагал по тропе, глядя одним глазом вперед и одновременно поводя по сторонам вторым из глаз в поисках съедобных ягод.

   Всё произошло внезапно. Он только что заметил левым глазом в кустах рядом с тропинкой спелые ягоды хлоппы, а правым приметил чуть виднеющийся сквозь густой кустарник блеск воды на дне оврага. Он даже, чуть потянувшись, уже выпустил из складок на туловище тоненькое щупальце, чтобы сорвать с куста эти восхитительно спелые ягоды. Но тут одна из его ложных ног провалилась в норку пиккаля. Туктип потерял равновесие и кубарем скатился по склону холма прямиком в овраг.

   Он бы непременно упал в воду, но его падение задержал толстый ствол дерева, росший на берегу ручья, об который он и ударился. Туктип содрогнулся. Не будь дерева, и его жизнь оборвалась бы, едва начавшись. Ведь туктипы абсолютно не умеют плавать. Они вообще с осторожностью относятся к воде, потому что могут погибнуть, даже едва промокнув. Хотя совсем без воды они обходиться не могут. Осторожно подойдя к ручью, туктип сформировал на щупальце небольшой отросток, сорвал прибрежную травинку, оборвав макушку, и  через нее стал пить воду.

    Чтобы не быть застигнутым врасплох ему пришлось приподнять один глаз над головой. Но так как он был голоден, то глаз приподнялся совсем чуть-чуть и поэтому обзор был очень плохим. И вдруг он увидел что-то, точнее нечто.

   Какое странное существо, подумал про себя туктип. Родовая память ничего не смогла подсказать о нём. Это могло означать только то, что до  этого ни разу ни один туктип не сталкивался с подобными существами. И видимо это существо тоже только что вылупилось. Его довольно большое круглое яйцо лежало рядом, расколовшись, но полностью не распавшись на две абсолютно равные половинки. Причём одна половинка была совершенно прозрачная. (Видимо существо уже объело с нее родовую мембрану, прежде чем приняться за саму скорлупу) Другая, непрозрачная половинка, отливающая серым блеском, лежала вся в разноцветных выступах родовой мембраны. Существо как раз тыкало в эти выступы одним из отростков верхней пары ложных ног своего длинного туловища, опираясь нижними о её край.

    И тут туктип увидел, что существо в страшной опасности. Когда он ударился о ствол дерева, скатываясь с вершины холма, то разбудил спящего на толстой ветке кааху. А если кааха просыпается, то он всегда голоден. И вот, проснувшись, проголодавшийся кааха увидел под деревом существо и видимо посчитал его хорошей добычей. Его шейные складки бесшумно расправились. Голова приподнялась. Пасть растянулась и уже начала раскрываться. Сейчас кааха упадет на существо и проглотит его целиком, вместе со скорлупой. Тем более, что существо именно в этот момент зачем-то вновь залезло во вторую, не объеденную половинку своей скорлупы.

   Туктип почувствовал себя виноватым. Ведь это он разбудил кааху, а существо было не причём. Да и смотрело оно обеими своими глазами только на скорлупу, а не по сторонам, как должно было делать, чтобы обязательно заметить любую внезапно возникшую опасность.

   Какое безрассудство, отметил про себя туктип. Ведь существо так непременно попадёт в беду. А кааха уже приготовился к броску. Его пасть полностью раскрылась. Хвост напружинился. Надо было немедленно спасать существо. Туктип послал ему мысле-волну, но существо никак не отреагировало. И тогда он принял единственно верное решение. Туктип бросился к этому безрассудному, неосторожному существу, одновременно выставив вперед оба выпущенных щупальца, прикоснулся к нему и переместился.