Туман

Над речушкой плыл белесый туман, густой у самой воды, как сметана, и рассеивающийся уже на высоте макушек камышей. В нем кто-то плескал, пищал, хлопал – тут было много как живности, так и нежити.

- Ну что, как там? – Ванька спустил с кончиков пальцев искру, шугнув подобравшегося слишком близко к ноге Забавы молодого, а поэтому еще глупого тинника.

- Завалила… - мрачно отозвалась Забава, подобрав под себя ступни и чуть не сверзившись вниз, в туманное молоко. Мостки были скользкими. Сеня так и висел у нее на руке, но даже его умиротворяющее действие не давало ей достаточно оптимизма. – Сказали, что я, конечно, добилась интересного результата, но приложила слишком мало усилий, чтобы его изучить. Еще бы! Когда бы я успела… В общем, мне дали месяц на пересдачу.

В это время Сеня свесил щупальце, коснувшись тумана, который неожиданно изменил цвет, от кончика щупальца ручейками потекли зеленые и розовые тонкие ручейки. Сеня сразу испуганно подтянул конечность. Забава мрачно отметила еще один пункт, требующий изучения.

- Не переживай. Я уже все сдал, вполне могу тебе помочь, - утешил Иван, положив ладонь сверху на ее руку. Вверх к плечу пробежали мурашки, застряв где-то на уровне лопаток и уютно там устроившись. Забава поежилась, то ли от холода, то ли от этих неожиданных мурашек. – На крайний случай у тебя есть Горыня – никто еще не писал курсовые по трехголовым драконам, у тебя уникальная возможность. Ну не смотри так мрачно! Где твой оптимизм? Смотри в будущее веселее! – он развернул царевну к себе и слегка встряхнул. Сеня усиленно засвистел. Туман поднялся выше и кружился уже вокруг ног сидящих на пирсе.

- Знаешь, нам вот всегда все говорят – думай о будущем. С самого детства. Учишься чему-то – тебе: думай о будущем, учи хорошенько. Выбираешь между чем-то, тебе тут же: думай о будущем. А вот скажи мне, как можно думать о том, чего нет?

- Как это, нет? Еще как есть, вот в твоем будущем через месяц, пересдача проекта. Об этом точно стоит подумать. А еще – очередные разборки с Маруськой, к гадалке не ходи, - ухмыльнулся Ванька. Маруська – это присланная батюшкой зачем-то служанка. Как будто Забава сама не могла справиться с домашними делами, да и дел-то тех – поесть себе приготовить, да пару комнат убрать. Никто в здравом уме не будет соваться на половину Горыни и тем более в ее сокровищницы. За такое даже Забаве могло прилететь. А эта дуреха сразу принялась опекать и пытаться свои порядки наводить.

- Ну вот так – нет. Вот, предположим, думаешь ты об одном будущем, а бац – и наступает другое, или вообще третье, причем, такое, которого ты и предположить не мог. Вот как, например, Сеня получился. Мы так и не поняли еще, что он вообще такое. Даже не знаем – безопасен ли. Получается, что того будущего, о котором думал ты – не существует. Зато есть бесконечное множеству других. Как понять, о каком из них надо думать и заботиться?

- Не согласен. Но спорить не буду, - Ваня повернулся к Забаве и вдруг его осенило. Он обхватил ее лицо руками и присмотрелся к зрачкам. В них клубился тот же туман, что и вокруг, только серый, темный, едва различимый. – У тебя не просто приступ пессимизма. У тебя предчувствие. И, судя по настроению, плохое.

Не сговариваясь, они вскочили и побежали к замку Горыни. И успели как раз на конец представления: каменная кладка у закрытых ворот разлетелась мелкими осколками, из пролома вылетела черная тень, облетела изумленных ребят, попыталась свалить их с ног, но Ванька удержал обоих, и без единого звука скрылась в тумане.

Когда они забежали внутрь, застали кругом полную разруху – камни кладки валялись по всему двору, из разбитого фонтана вытекала струйка воды, по которой плыли молодильные, еще недозрелые яблоки. В углу у входа в дом рыдала Маруська, Горыня лежала посреди двора…

- Горыня! – кинулась к ней Забава. Вызверилась на Маруську. – Не реви, дура! Что тут случилось??? – но та только громче завыла.

- Кххх… - выдохнула средняя голова Горыни. Янтарные глаза приоткрылись. – Я поняла, откуда мне знаком этот твой костлявый женишок, которого я частично сожрала.

Замолчала. Забава и Иваном тоже молчали. Забава обнимала голову драконихи, а парень настороженно оглядывался, ожидая подвоха.

- Это Кощей, тот самый. Давно он в наши края не заглядывал. И еще столько же бы в углу кучей костей провалялся, если б эта, - кивнула на Маруську, - не решила его черепушку помыть. Вот зачееееем??? Ему как вода в рот попала, так вся сила и вернулась. И вот – результат. Чистюля, страшные сказки ее задери…

- С тобой что?? Он на тебя напал??

- В каком-то смысле… - приподнялась правая голова, нервно облизнулась. – Знаешь, как бывает плохо, когда тебя тошнит живыми костями, которые рвутся наружу? Я ж его того, подгрызла слегка.

- Ничего! Мы тебя вылечим! – обнимая и укачивая уже левую голову, которая еще не пришла в себя, ласково пообещала Забава. – Хорошо, что серьезно никто не пострадал. А замок мы восстановим. Вот напишу батюшке, он поможет.

На Маруську наорали, потом утешили и вручили ключи от кухни – в качестве компенсации. Горыня уползла в пещеру с золотом, как она сказала, снимать стресс. Ваня и Забава остались прибираться во дворе. Крупные куски оставляли на месте, что помельче – сметали и увозили за ворота. Рядом с воротами зияла огромная дыра, даже не верилось, что ее проделал всего-то один странный персонаж. Про Кощея в царстве рассказывали разное, но в основном скабрезные анекдоты, намекая на месторасположение его смерти.

- А вот знаешь, у меня один вопрос, - Ванька оперся на черенок лопаты. – Зачем он сюда приперся вообще?

- Жениться хотел, Горыня же сказала.

- Вот-вот. А зачем? Ну не думаешь же ты, что он нежданно влюбился и примчался к тебе, готовый подарить и жизнь, и, кхм, смерть?

Забава сначала так и подумала, но признаваться не стала. Ибо поняла – да, глупость, пожалуй.

- Нет, наверное. Но тогда зачем?