Твой последний шазам

Глава 8. Никита

Никита

По правде говоря, Лёхе я сочувствовал. Трифонов сам попросил его помочь, а потом, когда всё так закрутилось, только наехал. Кто же знал, что мама у Тони такая вредная и несговорчивая?

Вообще-то на Лёхином месте должен был оказаться я, поэтому ни капли не обиделся, когда на следующее утро, услышав в трубке мой голос, он разразился возмущённой тирадой о том, что я его подставил и теперь по гроб жизни ему обязан. Что именно обязан, мы так и не выяснили, но я извинился и на полном серьёзе пожелал ему хорошей поездки. Он же послал меня куда подальше, а потом пообещал приехать, как только сможет.

Однако на этом сюрпризы не закончились. Когда мы с Дятлом пришли в назначенное место, где договорились встретиться с Трифоновым и Максом, то увидели их сидящих на капоте тёмно-синего старого Форда с аэрографическим рисунком в виде электрических разрядов вдоль всего кузова. Ни дать, ни взять —реквизитный автомобиль из Мэд Макса.

При виде которого Дятел позабыл обо всем. Наспех поздоровавшись с ребятами, он скинул свою сумку прямо на асфальт и принялся ощупывать его и оглаживать, а как узнал, что мы поедем на нем, так и вовсе задохнулся от восторга.

Я же к компании Артёма отнёсся довольно прохладно. Странно, что Трифонов согласился взять пятого человека и делиться с ним потом деньгами. Тем более такого, с которым проблем явно не оберёшься, но мнение своё я оставил при себе, да и высказывать его было поздно.

Однако против того, чтобы отправиться в лагерь на крутецкой тачке я ничего не имел.

Ехали быстро, стёкла были опущены, ветер, обдувая со всех сторон, яростно трепал нам волосы. Ноги Макса в больших белых кроссовках, закинутые на торпеду, покачивались в такт орущей музыке. На щиколотке одной из них было неброско вытутаировано слово «Беги», и оно как нельзя лучше подходило, чтобы описать охвативший меня ошалелый настрой.

«Coming out of my cage аnd I've been doing just fine», — ликовал Брэндон Флауэрс.

Да я и сам будто выбрался из клетки. Я был этим чёртовым мистером Оптимизмом.

Лето, каникулы, первая настоящая в жизни свобода — убойная доза гормонального адреналина. Всё доступно и всё можно. От перспектив кружилась голова, а мир из окон движущейся машины казался намного веселее и лучше.

Вот только девчонок в коротких юбках рассмотреть как следует не получалось, зато я высунулся из окна и помахал нескольким из них рукой, на что никогда бы не решился, если бы просто проходил мимо.

Постояв немного в пробке на МКАД, мы съехали на шоссе и, набрав скорость, помчались, обгоняя ветер. Всю дорогу Артём весело рассказывал историю о том, как они весной попали в половодье и были отрезаны от дороги рекой, а зажатый между нами с Трифоновым Дятел то и дело повторял: «Ничёсе».

За продуктами заехали в гипермаркет «Глобус». Я первым выскочил из машины и первым влетел в крутящуюся стеклянную дверь, не зная, куда девать скопившуюся энергию.

Но такой наэлектризованный я был не один. Стоило нам войти в торговый зал, как Артём, подхватив из железной распродажной корзины войлочный тапок, запустил им в Трифонова. Тот, давно привыкший к Лёхиным подобным выходкам, мгновенно увернулся и, подцепив из другой корзины пластиковую шлёпку, метнул её в Артёма. Тот наклонился, и шлёпка угодила прямо между лопаток Дятлу. Громко ойкнув, Дятел подобрал её и радостно швырнул Тифону.

Но Дятел — это Дятел. Руки у него растут не из того места, а глазомер, как у страдающего катарактой крота. Естественно шлёпка улетела на полку с товаром и снесла в верхнем ряду несколько коробок с петардами. Коробки попадали, раскрылись, и маленькие, величиной с сигарету петарды покатились по всему полу вокруг.

«50 штук» — прочёл я на коробке. А таких коробок рассыпалось не меньше шести.

Перепугавшись от того, что натворил, Дятел кинулся собирать петарды, а парни с дружным гоготом двинулись дальше.

— Брось, — сказал я ему. — Придут работники и уберут тут всё.

— Я не хотел. Я случайно, — ползая на четвереньках, суетился он.

— Правда? А я думал, специально. По приколу.

— Ты что?! Это плохая шутка. Я бы не стал.

— Успокойся уже, — потребовал я, глядя, как он пересчитывает оставшиеся в одной из коробок петарды и поштучно добавляет в неё недостающие. — Ты же не будешь собирать все коробки. Голову включи. Ждать тебя никто не станет.

Пришлось увести его силой.

Парней отыскали в отделе с алкоголем, они уже нагрузили до верху две тележки: одну едой, другую бутылками.

— Вот это да! — ахнул Дятел. — А там можно будет выпивать?

— Не можно, а нужно, — Артём закинул сверху упаковку с пивом.

— Давайте только так, чтобы нас оттуда не выперли, — недовольно проворчал Трифонов. Судя по выражению его лица, они уже успели поспорить об этом до нашего прихода.

— Не выпрут, — Макс посмотрел на Дятла и подмигнул. — Мы же не дети.

Тот радостно закивал и про петарды благополучно забыл.

До тех пор, пока на выходе из магазина его неожиданно не остановил охранник и не потребовал показать карманы. Только вместо того, чтобы вывернуть два несчастных кармана своих шорт, Дятел неожиданно упёрся и заявил, что отлично знает права потребителя и делать этого не обязан. Охранник ответил, что в таком случае он вынужден задержать его, потому что они видели на камерах, как Дятел положил несколько петард к себе в карман.

Я был дико возмущён, так как отлично знал, что он ничего не брал и велел доказать это. Однако Артём неожиданно Дятла поддержал и в открытую предложил ему послать охранника. Тифон же сказал, что тот всего лишь выполняет работу и самому вывернуть свои карманы не западло.

Одним словом, возникла дурацкая, тупиковая ситуация, в которой даже под угрозой вызова полиции Дятел, подогреваемый насмешливыми советами Артёма, ни в какую не хотел уступать. Усложнилось всё тем, что на помощь к охраннику прибежали два молодых парня в форме и собрались проводить Дятла в комнату для обыска.