Ты мне снилась

Глава 1

Лев Неверов

— Мама, это дядя Лёва, — слышу радостные визги звонких детских голосов в доме, а потом в окне первого этажа появляются веселые мордашки моих племянников, Светки и Сашки.

Я снова решительно давлю на кнопку звонка, улыбаюсь и подмигиваю детям.

— Сейчас иду, — раздается голос сестры откуда-то из глубины дома.

Сбрасываю сумку с плеча и тяжело вздыхаю: сейчас получу нагоняй от сестры. В чём, в чём, а в этом она мастерица. Вспомнит мне все мои грехи и ещё чьи-нибудь чужие на меня повесит. Но от этого разговора не уйти, поэтому и приехал к ней в такую даль, потратив несколько часов на дорогу.

Живёт Рита за городом и добираться к ней можно или на своём авто или на рейсовом автобусе, от остановки которого ещё минут двадцать топать по просёлку. Хотя этот просёлок и выглядит вполне ухоженным и современным, но пешкадралом даже по ровному и чистому тротуару – то ещё удовольствие, особенно если на твою больную голову выпадает ещё и нечто в виде осадков. Не то, чтобы я промок, ведь дождь не сильный, но просто сыро, а я не люблю когда сыро.

— Лёва? — запоздало удивляется Рита, открывая дверь и озадаченно пялится на мою влажную физиономию. — Какие люди и без охраны, — она не торопится впускать меня в дом, а высовывается и цепким взглядом шарит по двору в поисках моего транспорта. — Ты на чём приехал?

— На рейсовом автобусе, — недовольно отвечаю я и развожу руками, мол «пусти уже в дом».

— Ты бы позвонил, так я бы за тобой заехала, — говорит она и, наконец, делает пригласительный жест.

— На рейсовом автобусе да по пригоркам — сущая романтика, — сообщаю я ей, переступая порог.

Тут же Сашка со Светкой бросаются ко мне и я, чтобы обнимашки были полноценными и взаимно душевными, опускаюсь на одно колено, заключая в охапку своих любимых племянников. 

— Ну, всё, всё, отцепитесь уже от дяди Лёвы. Дайте человеку хоть обувь снять, — ворчит их мамашка, шлепая тапками на кухню. — Через пару минут ужинать будем, так что марш в ванную мыть руки.

После веселого ужина совместно с мелкими, и последующей команды «отбой» для несовершеннолетних, остаемся с Ритой на кухне вдвоем. И, как я и ожидал, тут ОНО и началось.

— Эх, мужики, мужики… — укоризненно качает она головой, наливая мне чай и усаживаясь со своей чашкой напротив меня, — как чуть какая жизненная проблема, так вы сразу в панике и глубокой депрессии, и ничего умнее придумать не можете, кроме как заливать проблему водкой.

— Я уже неделю, как не пью… — опустив глаза, пытаюсь оправдаться я. — И вообще, не сильно-то я и бухал… Можно даже сказать, держался…

— Какой подвиг! — всплёскивает она руками. — Не упился до белочки. Слава тебе, Господи!

— Рита, не начинай, — миролюбиво прошу я. — Я к тебе приехал не нотации выслушивать.

— На основании того, что я — твоя старшая сестра, я имею право, — назидательно поднимает она указательный палец, а я вздыхаю тяжко: с детства так повелось, что таки да, она имеет право. — И это я ещё по-божески тебя отчитываю, а ведь могла бы…

Тут она многозначительно помолчала, делая страшные глаза. Но большими выразительными глазами своими она меня не напугает. Разве что мне немного стыдно сейчас, поэтому я смиренно склоняю голову и уже решаю приступить к тому, для чего я собственно сюда и приехал.

— Рита, спасибо тебе. Даже не знаю, как тебя благодарить. Ты ведь из-за меня своему бывшему звонила, просила за меня, унижалась, и все такое, так что, спасибо, — твёрдо говорю я, решив одним махом закончить эту церемонию благодарности.

— Да? — она недоверчиво склоняет голову на бок и прищуривается. — Оценил-таки мои старания, братец. А ведь сидя в каталажке, бил себя в грудь и кричал, что никакой помощи не примешь и пошли мы все нафиг со своей помощью.

— Был не прав, — отвечаю я, закатывая глаза. — Я во многом был не прав, Рита. Но ни секунды не жалею, что поступил по совести.

Несколько минут она молча буравит меня взглядом, а потом вздыхает:

— Да-а-а, Неверов, — качает она головой, — вроде взрослый мужик, а как дитё малое. Кому в нашем мире нужна твоя совесть? А? Кто сейчас по совести живет? Динозавр ты, пионерами воспитанный, — с этими словами моя бессовестная сестра встает, подходит к окну и одёргивает шторку. — Посмотри вокруг себя. Вот, на эти дома посмотри. Ты всё ещё наивно думаешь, что эти люди по совести и честно такие хоромы себе отгрохали? А мой дом? — тут она многозначительно обводит руками изысканно обставленное и технически обустроенное помещение ее кухни. — Сильно по совести Алик работал, что смог построить мне эту хату?

— О своём Алике, Рита, лучше помолчи, — злюсь я. —  Его место в тюрьме, рядом с теми преступниками, которых он защищает.

— Даже спорить с тобой не стану, — согласно кивает она. — Но ведь тебя он тоже вытащил. Конечно, пары звёздочек ты лишился, но всё ещё на свободе и при погонах. Не уволили тебя по статье, — она снова присаживается на стул напротив меня и с беспокойством задаёт вопрос. — Или ты сам уволился?

— Куда мне увольняться?.. — скептически хмыкаю я.

— Как куда? — удивляется Рита. — Тебя ведь в банк берут в охрану. Там намного больше платят и всё такое. Алик же говорил…

— Не пойду я в банк в охрану, — перебиваю я сестру и делаю жест рукой, мол «эта тема закрыта».

— Так что, в полиции останешься после всего… того… этого? — снова удивляется она.

— А почему бы и нет? — переплетаю руки на груди и нагло смотрю на сестру.

— И ничему тебя жизнь не учит… — вздыхает она. — Но помни, Лёва, следующий раз Алик может тебя и не вытащить.

— Как-нибудь обойдусь без Алика, — гневно сверкаю глазами. Ну, мне так кажется, что именно гневно. Пусть знает, что я твёрд, как сталь, и мои решения не обсуждаются.

— Лёва, тебя же в управлении загрызут теперь, — паникует моя слабонервная старшая сестра. — Ты же «на своих руку поднял», а они этого не прощают. Того майора Сидореню ведь не уволили, генерал его прикрыл, а на тебя пытался статью повестить. И после этого ты собираешься работать в том гадюшнике?