Тыквенные семечки

Новелла Раз

Посвящается Мари Пятиной.

Применение в пищу семян тыквы придают мужчинам силу в постели. (Из травника).

1.

Слюдяное зеркальце треснуло не в самом удачном месте. Вместо миловидной мордашки отражение корчило гримасы жуткой уродины с поперечной раной на пол-лица. Так она на самом деле походила на ведьму с жуткой репутацией. Но это было не так.

Мари закрыла зеркальное стекло рогожей, и отправилась топить печь. Светало. Она порядком замёрзла этой осенней ночью, лёжа под двумя одеялами, и хотела для начала согреться. Будет огонь, будет и тепло, и еда. Запалив криво сложенную печурку, она еще долго сидела у очага, глядя, как поленья пожирает синеватое пламя.

Вдалеке клубилась пыль. По единственной дороге мчался всадник. Он торопился. Ездок с силой охаживал несчастного жеребца, который рвался вперёд со всех ног. Летели комья грязи, ошмётки травы, фигура мужчины приближалась. Мари заворожённо смотрела на всадника, появление которого застало её на крошечном огороде. Она в это время срезала две поспелые тыквы с красновато-медным отливом. Каждая с человеческую голову, они манили своими округлыми формами, ласкали взгляд и источали резковатый специфичный аромат.

Дева вытерла влажный нож, воткнула его в ножны на перевязи, шагнула к спешившемуся коннику. Непослушные пряди взметнулись от поднявшегося ветра, оголили тонкую шею, свободная рубашка надулась на спине.

Мужчина тяжело дышал. Его слипшиеся от пота волоса блестели сединой, на волевом подбородке проступила трёхдневная щетина. Судя по пыли на дорогой яшмовой обуви, всадник провёл в седле много времени.

- Ты! Помоги мне, и я заплачу тебе, ведьма! – вскричал мужчина, и Мари поняла, что он в отчаянии и нетерпелив. Она умела читать человеческие судьбы по эмоциям.

- Подойди ко мне.

Седеющий всадник побаивался её. Как и тысячи других людей в округе. Это ей казалось странным, ведь она ничего не делала сверхъестественного. И она не походила на типичную ведьму из сказок. Кривой горбатый нос, бородавки, зелёные глаза, поганки в котле - ничего в помине не было. Но люди сторонились её компании, стоило наведаться в ближайший город.

- Подойди…ко…мне! – повторила она старый вопрос, чеканя каждое слово.

Благородный господин вздрогнул, и сделал шаг навстречу. Она почувствовала, с какой силой рвётся наружу страх перед худощавой крестьянской девой, которая призывала демонов для судного дня. Так говорили в деревнях. Похоже, в это верил и сам мужчина.

- Ближе!

От него пахло потом и лошадьми, дорогими блюдами и кислым вином. И ещё Мари учуяла слабый, почти выветрившийся запах женского тела. Она положила руку на его живот, прижала пальцы к паху, сжала. Мужчина напрягся от неприятного ощущения, но смолчал.

Мари догадалась, в чём крылась настоящая причина приезда. Под кальсонами кровь циркулировала слабее обычного.

Ему не говорили это в лицо женщины, с которыми богатей ложился в постель. Или боялись, или косились на его властные полномочия. Только хмыкали, глядя на мужское бессилие, заворачиваясь в стёганое одеяло, отворачивали взгляд с пониманием и налётом лёгкого безразличия.

Девушка взглянула ему в лицо и тихо прошептала:

- Сегодня ты остаёшься у меня дома.

2.

Мужчина в её доме был известным человеком в городе. Так он сказал. Древний род, богатые покровители, должность в магистрате. Много денег и влияния. Теперь он сидел в одной рубашке на грязном полу горницы и дрожащими руками выворачивал внутренности зрелой тыквы. Он трясся от нервного ожидания и омерзительной работы. Липкие кишки мякоти выскальзывали из рук, запутывались кровавыми отростками между пальцами. Розовые семечки упорно держались за пуповину, и все никак не желали покидать чрево матери. С большим трудом богач вылавливал из тыквенного сосуда плоды. Повязка на руке намокла и больше мешала, чем помогала, но господин с сединой не издавал ни звука. Его мертвенно-бледное лицо выглядело кротким и покорным, подобно слугам и челяди, которым он отдавал приказы. Особенно при свете свечи, коптящей внутри деревянной плошки.

Мари понимала, почему мужчины с такой брезгливостью потрошили тыквенные плоды. При скудном освещении розоватая мякоть казалась красной, а скользкие семечки – отвратительными кусочками человеческого мозга. Или пуповина младенца. Одно прикосновение вынуждало тело потеть и трястись от липкого и неприятного чувства страха. Стоит лишь дотронуться до сочащейся соком мякоти – и тошнота сразу же подступает к груди.

Ее гость показал себя с не лучшей стороны. Понятно почему. Голубая кровь, белая кость. Хотя после того, как колдунья разрезала ему большой палец и выдавила чуток крови, она оказалась рубиновой. Поговорка врала. А седеющий красавец благородного происхождения едва не застонал от незначительного пореза.

Его кровь она смешала с водой и вылила под подрастающий стебель. Один из последних отростков, он рвался из жирной земли к холодному солнцу, чтобы спустя коденцию налиться силой. Как и собратья, тыквенное растение имело розовые прожилки. Мари могла гордиться собой. Она всё сделала верно.

- Хватит.

Она дала дрожащему человеку тряпку, чтобы тот вытер мокрые руки. Сейчас он меньше всего напоминал богатого и успешного человека.

- Мой руки и садись за стол.

Послушный мужчина молча зыркнул на неё. Ответить «ведьме» он побоялся.

А Мари накрывала на стол. Ломоть простого хлеба, тыквенная похлёбка со специями – вот и вся еда. На десерт – отвар из малиновых побегов и пригоршня розоватых семечек. Все молча. Она заставила его съесть все без остатка. Иначе ничего не выйдет.

После обеда она выгнала его на улицу, выдав вместо дорогой одежды полотняные обноски. Не привычный к труду, мужчина колол во дворе чурбаки, сбивая холёные руки в мозоли. Поленья он складывал в невысокие поленницы. Затем весь вечер она таскал из колодца в бадью воду. Мари не давала господину спуску и тщательно контролировала весь процесс до самого вечера.