Тыкывак

Тыкывак

Тыкывак

...Тогда злой дух упал с неба. Лёд раскололся, появилась большая трещина. Любопытный олень подошел близко - и покатился вниз, вожак упряжки подошел близко - и покатился вниз, дочка шамана подошла близко - и покатилась вниз.

- Тыкывак съел их всех? - дрожащим голосом спросила Кавихак и поглубже зарылась в шкуры. Светильник полыхнул, дым расползся по иглу, пугая девочку. Ыкалук ткнул сестру локтем, скорчил рожу - слушай давай!

- Храбрый охотник взял гарпун и полез в трещину убивать злого духа, пока тот не сожрал всё племя. Тыкывак ведь не бросал кости в воду и не закапывал в снег, как делают настоящие люди, - продолжила Аса.

- Если разгрызть хоть одну косточку, дух зверя не вернется в тундру, - рассудительно сказал Ыкалук.

Аса погладила сына по жёстким как у отца волосам и продолжила сказку:

- Храбрый охотник спустился на самое дно и попал в Нижний мир - вот какая глубокая была трещина. Он надел лыжи...

- А разве у охотника были лыжи? - пискнула Кавихак.

- У всех охотников есть лыжи, - улыбнулась Аса. - И у твоего брата будут, отец уже сушит еловые доски и выдубил шкуру.

Ыкалук промолчал - мужчинам подобает быть сдержанными - но его чумазое личико раскраснелось от удовольствия. Аса продолжила:

- Храбрый охотник огляделся вокруг, но ничего не увидел. Тогда он хорошенько принюхался - вот так - ффффф!

Дети весело зафыркали, поводя носами, словно собаки.

- Тыкывак пах мокрым железом и болотным жиром. Охотник учуял его и поспешил следом. Вдруг откуда ни возьмись...

- Медведь? - ахнула Кавихак.

- Дух медведя, белый и свирепый. Он зарычал и набросился на охотника, чтобы съесть его целиком. Что же делать? Духа не убьёшь ни копьём, ни гарпуном. Но охотник достал светильник и выбил искру кремнем. А потом пошел на дух медведя с тенью гарпуна и прогнал. И снова принюхался - ффффф - откуда пахнет железом.

- Откуда? - спросил Ыкалук.

- Из-за большого льда. Острые скалы перегородили охотнику путь, страшные торосы скрежетали...

Далекий грохот послышался снаружи, иглу вздрогнуло. Дети прижались друг к другу.

- Ничего страшного, просто весенние воды ломают лед. Скоро вернутся птицы, приплывут моржи и станет много-много еды. Нате вот.

Аса дала детям по сухой рыбешке с палец величиной и продолжила:

- Через торосы нельзя было ни перелезть, ни обойти. Храбрый охотник ударил гарпуном в трещину - и лед осыпался, давая дорогу. Охотник увидел блестящее иглу, большое как китовья спина. Коварный Тыкывак плясал рядом, ноги его испускали пламя. Увидев храброго охотника злой дух сказал 'уууу' и улетел, завывая от страха.

Охотник долго-долго блуждал по иглу. Там горели светильники яркие как солнце, и злые духи играли на невидимых дудках. Охотник нашел дочь шамана - злой дух замуровал её в глыбу льда. Ни гарпуном, ни кулаком не получилось расколоть лед. Тогда охотник посмотрел в лицо дочери шамана, и увидел, что это красивая девушка, толстая и румяная. Он потерся носом о лед - и глыба раскрылась.

Дочь шамана проснулась и полюбила охотника. Они вернулись в племя, поставили своё иглу, нарожали много детей и вместе ушли в Нижний мир... А теперь ты, Ыкалук, набери снега в горшок, а ты Кавихак, поможешь мне штопать кухлянку. Скоро вернется отец, он принесет мяса...

Аса уже два раза подливала болотного жиру в светильник, грела над пламенем усталые пальцы. Дети давно спали, закутавшись в шкуры. За стенами тихонько гудел ветер - не метелил, лишь поднимал легкий снег. Тусклый свет Оленухи озарял простор, красный Волк ещё не погнался за нею через всё небо. Скорей бы затявкали псы, заскрипели быстрые лыжи, закричали старухи: "ууууу! Уходите бродячие духи, вернитесь домой охотники'. А вот и они! Далеко-далеко в сумерках раздался собачий визг - словно кто-то из последних сил гнал упряжку.

Аса поспешно ставила горшок на огонь, когда послышались старушечьи голоса. 'Ай-ай' кричали они, 'ай-ай, осиротели мы, сына потеряли мы, сына'. Заскрипел замерзший полог, кто-то большой встал на четвереньки и медленно пополз внутрь иглу. Напак, муж мой!... Нет!!! Отец Мужчин просто так не заходит глотнуть кипятку в иглу, не тянет приветствие, словно длинную кишку из тощего живота зайца.

- Мой муж погиб? - прямо спросила Аса.

- Его забрал Тыкывак, - виновато моргая, ответил вождь. - Охотники выслеживали стадо оленей и вдруг с неба раздался страшный грохот. Все спрятались в сугробы, а твой муж провалился в трещину и не успел. Голодный дух в облаках пламени спустился на лед, взял Напака, убил целую руку оленей и улетел. Надевай капюшон, вдовая Аса, обрезай волосы... Ну, не плачь - я принес тебе мяса.

Вождь пошарил в мешке и положил на пол увесистый сырой сверток.

- Ты видел, как муж мой умер? - очень медленно спросила Аса. - Ты, Отец Мужчин, принес его кости к могилам предков? Ты...

- Не говори того, о чем придется жалеть, женщина! - рявкнул вождь. - Собирай родных, готовь пир, приноси жертвы.

- Уходи, - прошипела Аса. - Мой муж жив!

Вождь хотел было возразить, но не стал. Пробурчал 'сумасшедшая', сделал защитный знак и убрался восвояси. Кусая рукава, чтобы не зарыдать, Аса отрезала ломоть мяса, бросила в кипяток. Дети проснулись от вкусного запаха, заплясали вокруг, словно щенки. Они не думали ни о чём, кроме набирающего силу бульона с золотыми кружочками жира. Аса оставила их наедине с едой и отправилась к Матери Женщин.

Шаманка ждала гостей - Аса поняла это по расшитой кухлянке и пышной шапке. Старуха поигрывала бубном, натянутая кожа гудела под худыми пальцами. Смиренная Аса пала ниц и стала ждать. Мать Женщин смилостивилась лишь, когда плечи просительницы затряслись мелкой дрожью. Усадила гостью, протянула ей чашку кипятка и кивнула: говори. Аса, запинаясь, повторила рассказ вождя. Старуха осталась в недоумении: