Тюльпан и чай, часть 1

Глава 26

Ранним утром мы распрощались с графом и, перейдя в Нижний Двор, где нас ждали осёдланные кони, пустились в путь. Столь многословный накануне Дэркен пока молчал, внимательно изучая мою «дорожную» одежду. Судя по его лицу и мыслям, в нём борьбу вели удивление и восхищение. Артур тоже молчал, держа зубами незабитую трубку и из-под бровей смотря на нашего нового спутника. Его выводил из себя один только вид Дэркена, и какие же тучи начнут клубиться в его голове, когда он откроет рот – одна только мысль об этом будила во мне далеко не добрую радость. Выдать меня могла лишь улыбка.

Именно с ней я взирала на горы, стараясь не думать ни о чём, что могло бы породить во мне наводящие грусть мысли. Я могла бы поразмышлять о том, что моей задумке с Дэркеном и моему злорадству не было места, ибо касательно Артура я приняла довольно определённые решения. Я точно так же могла бы подумать о том, что некоторые мои помыслы и возгласы, что доносятся из сердца, разнятся с упомянутыми ранее мыслями. Далее я бы могла начать жалеть о том, что я не отказалась от общества Дэркена… но, Хозяйка Леса и Небеса, какой от этого прок?! Я восторгалась горами – в свете вновь появившегося солнца они были как никогда прекрасны!

Хотя, не смею скрывать, на размышлении об одной вещи я себя поймала. В моих мыслях проскочили воспоминания об обеде у графа, а именно, о разговоре с эльфом из Золотой Рощи. В том тоне и манере вести беседу явно было что-то от Артура, будто данным накануне советом он поделился частицей своей несдержанности. То же самое можно было сказать и о появлении среди нас Дэркена – злой умысел родился не сразу, но ведь родился. Как бы то ни было, я лишь приняла это во внимание…

- Я не могу понять, Лоя, - после полудня Дэркен всё же не смог сдержать язык за зубами, - но зачем нужен столь воинственный вид? Я всегда предполагал, что придворные дамы предпочитают в пути другие наряды…

- О, вы меня приняли за придворную даму? – я улыбнулась, краем глаза заметив, что Артур сказал в сторону что-то бранное.

- Я… нет… но… вы... – Дэркен насупился, но тут же снова заговорил. – Но у вас я вижу и клинок, и лук, а ведь защита благородной дамы должна лежать на плечах её слуги, если рядом нет другого, более достойного её защитника. У вашего же слуги я вижу только музыкальные инструменты, а из оружия – лишь нож!..

- Артур отменно справляется со своими обязанностями, - поспешила заверить я, увидев недобрый взгляд из-под козырька.

Но Дэркен этого не слышал:

- Какое счастье, что наша встреча произошла до того, как мы покинули замок! Мой щит станет для вас надёжной крепостью, а мой клинок – неотвратимой карой для всех глупцов, что посмеют посягнуться на вашу жизнь или, хуже того, честь!..

Стараясь поменьше ловить слова Дэркена, я прислушалась к мыслям Артура. В них разносились щелчки его оружия, и стоял страшный грохот хлопков, что рождается с дымом и пламенем в недрах сплетения металла и дерева, что покоилось сбоку на его седле. Брови Артура поднимались выше и выше, лицо готово было помрачнеть, как небо перед грозой, чтобы потом содрогнутся от смеха.

Но он держался, держался достойно как в дороге, так и на вечернем привале. Артур помнил «легенду», он не снимал своей маски, учтиво добавляя «миледи» или «сэр» после каждой своей фразы. Он занимался ужином (кладовые замка понесли, по моему мнению, ощутимые потери), предлагал нам напитки (и винный погреб тоже) и, будучи не занятым, обходил лагерь по большому кругу, держа своё оружие наизготовку. Дэркен то и дело отпускал остроты в его стороны, но Артур на каждую давал невозмутимый ответ.

- Тьма его поглоти, он несёт караул с одной из своих дребезжалок, - Дэркен махом осушил кубок с вином.

- Музыка, что играет Артур на ней, несколько отличается от того, что может ласкать слух. Она причиняет настоящую боль…

- Эй, Артур!

- Да, сэр?

- А давай-ка сыграй нам! У тебя тут с собой целых две лютни, а голоса ни одна ещё не подала!

- С позволения моей госпожи, сэр.

- Лоя, у тебя ж есть любимая песня – пускай Артур и меня ею порадует.

Я кивнула, добавив:

- Будет лучше, если он выберет сам.

- Очень хорошо, миледи, - он положил оружие и, сев по другую сторону костра, достал из чехла банджо.

- Странная лютня.

- Это банджо, сэр, - он прошёлся по струнам и начал задумчивую, неторопливую мелодию, что рождала в моих мыслях…

- Нет, так не пойдёт! – рявкнул Дэркен. – Барды всегда успеют нагнать на меня тоску! Если ты не можешь сыграть что-то бравое, что разгонит в моих жилах кровь, то лучше отложи свою лютню!..

Артур впервые за день позволил себе еле заметный недовольный вздох и, взяв первый аккорд, наполнил горный воздух по-настоящему боевой мелодией. В ней слышался стук тысячи конских подков, боевой клич, лязг оружия… Она рождала образ неостановимой лавины конницы, что рвётся на пеший строй, чтобы победить или погибнуть…

- Думал, будет куда хуже, - заключил Дэркен.

- Я могу вернуться к караулу, миледи?