Тюльпан и чай, часть 2

Глава 14

Ещё во время прохождения срочной службы Артур дал себе слово, что ни при каких условиях не попадёт в лазарет. Как минимум, потому что считал это занятие скучным и неинтересным. В ходе его пребывания в рядах стрелков и долгое время после демобилизации ему отлично удавалось следовать намеченному плану. И теперь, оказавшись во владениях Кайнлы, он понял, что изначальная идея была прекрасной «от и до».

Нет, он не мог сказать, что ему было скучно, наоборот, развлечений хватало.

Вот только любая попытка придаться им пресекалась эльфийкой, одной или в компании волков. Например, в течение первых трёх дней он неоднократно установил, что покидание кровати строго запрещено местным распорядком. Под запретом находилось и метание в волков подручных предметов, даже несмотря на то, что они скалили зубы. На первые три дня также распространялся запрет на музыку, табак и выпивку (с последним и так были большие проблемы, но Артура на всякий случай поставили перед фактом). В список карательных мер входили взгляд с упрёком и не самые интересные поучения, но даже в таком варианте весь процесс Артур находил весьма увлекательным.

День на четвертый Кайнла, с одной стороны, поняла бесполезность удержать Артура в постельном режиме, с другой, решила, что он, самое малое, в состоянии самостоятельно перемещаться на своих двух. Конечно, боли в груди прошли не до конца, и ране ещё нужно было время для полного заживания, но Артур радовался тому, что его никуда не загоняют под недовольные возгласы и недружелюбное рычание. Ещё через день, после торжественного обещания не исполнять похабных песен, человек получил доступ к банджо и губной гармошке.

Комната, ставшая его «больничной палатой», находилась в небольшом одноэтажном доме, где было ещё две таких же (одну занимала Кайнла), гостиная с камином и кухня. От дома шла тропинка, в нескольких ярдах от двери разделявшаяся надвое. Одна её часть бежала к другому дому. Своим видом он производил впечатление покинутого. Другая уходила к круглой колоннаде святилища. В отличие от всех виденных ранее, это представляло собой просто кольцо колонн без крыши, в центре которого было изваяние Хозяйки Леса.

Также Артур обнаружил пару сараев, один из которых он обозвал «псарней» – возле него чаще всего ошивались «питомцы» Кайнлы. Запирать их там Артуру тоже запретили, даже под предлогом того, «что ему так будет спокойнее». Расположение коня было пока загадкой, однако Кайнла время от времени исчезала в неизвестном направлении, Артур предположил, что для ухода за скакуном. Видимо, такое положение вещей сохранялось на случай, если человеку всё же захочется сбежать.

В пределах условной площади, на которой располагались постройки, деревья росли заметно реже. За северной чертой, во время одной из прогулок, Артур заметил в чаще остовы зданий. Как объяснила Хранительница, когда-то здесь был небольшой городок, но близость людей спугнула его жителей…

- …остался лишь предел Святилища, - Кайнла грустно улыбнулась, закончив свой короткий рассказ.

Воздух стал не самым тёплым. Артур мог находиться подолгу на улице в одном свитере только в самые солнечные дни. В другое время спасение удавалось найти лишь под плащом. Эльфийка же, как казалось, не чувствовала холод, и, как только Артур подавал признаки того, что он подмерзает, бросала в его сторону язвительные взгляды.

Несмотря на то, что Артур постоянно пытался приставать к эльфийке с расспросами касательно его дальнейшего пути, Кайнла каждый раз уводила разговор в сторону, всё так же ссылаясь на его состояние. Естественно, Артуру это не нравилось, но, как только его просили рассказать что-нибудь о своих странствиях, он успокаивался и отвлекался, ровно до следующего раза. В какой-то момент, видимо, поняв, что осадить его иначе нельзя, Кайнла сказала, что «у неё для Артура нечто есть, и ему нужно лишь дождаться – она сама скажет, когда они готовы будут поговорить». С тех пор Артур старался лишний раз не заикаться на эту тему.

Его состояние с каждым днём становилось всё лучше и лучше. Снова вспоминая полученные в армии знания, он думал, что восстановление будет проходить медленнее и мучительнее. Как он предположил, причина крылась в снадобьях, применяемых Кайнлой, а так же в том, что ночи он проводил не на неудобной госпитальной койке при фельдшерах, а в нормальной кровати и с хороших уходом. В целом, пребывание в пределах Святилища, воспринималось Артуром поездкой в загородный дом отдыха: режим, регулярное питание, отказ от вредных привычек, свежий воздух и тишина.

Конечно, ему совершенно не нравилось соседство с волками (ровно, как и им – с Артуром), но он понимал, что от этого никуда ближайшие дни не деться. Как-то Кайнла рассказала, что это – один выводок, который она как-то нашла в лесах. Охотники, пришедшие со стороны Роввара, убили волчицу. Кайнла забрала всех себе, превратившись во взрослых зверей, волки решили остаться в пределах Святилища. Разумеется, Артур был тронут историей, но на общение с «живностью» это никак не повлияло – с той стороны ему так же показывали зубы, он, по большей части, отвечал тем же.

---

Артур не считал дни, но по его ощущениям прошло около недели, когда, отзавтракав, Кайнла вручила ему небольшой предмет, завернутый в плотную тряпку. На вопросительный взгляд Артура она помотала головой и одними губами сказала «разверни». Под тряпкой оказалась небольшая кожаная сумка, внутреннее пространство которой было разделено перегородками. В двух ячейках Артур увидел по свёртку, каждый был прихвачен лентой, скреплённой печатью.