Тюльпинс, Эйверин и путь к Искре

Глава одиннадцатая, в которой Эйверин и Тюльпинс вдруг оказываются дома

Увалень выглядел растерянным. Он не глядя осушил стакан, поданный ему мистером Сонри, и тяжело ухнул на стул.

— Мне следует идти за ним?..

— Сладкий, успокойся, пожалуйста, — Кора зачем-то потрогала парню лоб. — Да ты весь горишь!

— Это танцы. — отмахнулся Тюльпинс и, наконец, перевел взгляд на молодого защитника. — Что мне делать?

Мистер Сонри присел, чтобы не смотреть на увальня снизу вверх и подвинул тому еще один стакан. Эйверин с беспокойством отметила, что там была явно не вода. Она помялась с ноги на ногу, почему-то чувствуя себя виноватой.

— Тюльпинс, друг мой, я вам еще раз повторяю: Эй не из тех людей, у которого можно просто попросить помощи. Мало того, что с ним невозможно встретиться, если он того сам не пожелает, так еще и нарветесь на неприятности. Мое предложение по-прежнему в силе: вам просто следует выдать себя за него, и расспросить у его свиты хоть что-то об Осколках.

— Но он мой брат! — парень уронил голову на руку, взгляд его замутился. — Он ведь мой брат! Он мне точно поможет!

— Эйлундас не таков, каким вы его хотите видеть, — Я готов поспорить, что не поможет.

— Мистер Дьяре поможет, — робко сказала Эйверин. — Додо отведет нас к нему.

Решено было немного осмотреться в городе – до полудня оставалась еще уйма времени, а сидеть в питейне становилось просто невыносимо: один из гостей перебрал с алкоголем и теперь горланил жуткие песни и приставал ко всем вокруг.

Многие прохожие, одетые в пестрые легкие ткани, кидали восторженные взгляды на Тюльпинса, некоторые отваживались даже подходить и рассказывать ему, как он хорош. Эйверин насмешливо фыркала, видя как увалень хмурится. Разве такая тотальная любовь не была ему приятна?

Остановившись рядом с небольшим фонтаном, увитым растеньицем с бирюзовыми листьями, вся компания принялась оживленно умываться, мочить руки и даже одежду. Жара в Шестом стояла невыносимая и яркое солнце, поднявшееся почти к середине неба за считанные минуты, казалось им только мучителем.

Эйверин чувствовала, как впивается в кожу шерстяной воротничок платья, как намокают от пота длинные рукава, как тяжелая юбка словно запечатывает ее ноги в расплавленный воск. Девочка осмотрела себя в витрине магазина и недовольно охнула: краснота ей была явно не к лицу. Увалень вообще превратился в перезрелый помидор, и теперь дышал тяжело и устало, Кора, без особых церемоний, намочила в фонтане волосы и недовольно скривилась: вода все равно была уже теплой. Даже мистер Сонри расстегнул на рубашке четыре верхних пуговицы и закатил рукава, чем вызвал явное неудовольствие Тюльпинса.

— Это совершенно невозможно, — увалень привалился к холодному порогу, чудом оставшемуся в тени. — Как мне не просить помощи у брата, когда мы сегодня же умрем от голода и жажды… 

— Это поможет? — Кора совершенно мужским жестом порылась в широком кармане брюк и выудила оттуда пару самоцветных камней, тут же вспыхнувших на солнце.

— Весьма предусмотрительно! — Финеас усмехнулся. — Когда же вы нам собирались рассказать о своем богатстве?

— О, они украдены, — Кора поджала губы, словно извиняясь. — Сладкий, прости, я немного потрепала вашу карету. И слышать не хочу никаких возражений! Все, подождите нас в вон том скверике, прямо по улице. А мы скоро вернемся. Сладкий, белка на тебе!

Эйверин удивленно вскинула голову, понимая, что девушка обратилась к ней, но было уже поздно: ее уже решительно тащили вперед по узкой улочке. От домов, выложенных неровным, шероховатым камнем, шел жар, от бессонной ночи ломило голову, а от ожидания скорой встречи с Додо подкашивались ноги. А Кора все болтала и болтала, словно усталость была для нее совершенно незнакомым словом.

— Сначала нужно кого-нибудь крайне подозрительного, чтобы нам обменяли камни на двилинги. Смотри в оба.

Эйверин скользила взглядом по блестящим от пота лица, по смазанным улыбкам и не могла усмотреть ничего, как выразилась Кора, подозрительного. Один высокий мужчина, сидевший за столиком на углу, правда был одет не по погоде – совсем как они – но к нему девушка обращаться решительно отказалась.

— Вон, смотри. У того и обменяем! Так вот, тебе подойдет белое. Да и вообще, по такой погоде требуются светлые вещи. Тюльпику надо бы тоже что-нибудь прикупить, а то ему совсем, бедняжечке, туго. Мистеру Сонри покупать ничего не будем, пусть сам обходится. Потом повернем туда, выглядит, как славная улочка. Нет, не повернем, там опять тупик. Так кто такой мистер Дьяре, говоришь? Ты не против соломенной шляпки, а? Зайдем сюда?

Эйверин тряхнула головой, пытаясь понять, говорила ли Кора о чем-либо важном.

— Мистер Дьяре спасет Тюльпика, правда? — девушка сорвала с одного из подоконников алый цветок и принялась совать его себе в волосы. Но то ли стебель был слишком гибок, то ли прическа ее слишком коротка – ничего не вышло. — Он такой, как вы?

— О, нет. Он сильнее. Взрослее. И лучше, — Эйверин прерывисто вздохнула, почему-то разволновавшись.

— Тогда он непременно должен идти на отбор! — Кора толкнула легкую дверцу неприметного магазинчика с вывеской «Прекрасная кудесница».