У истоков вечности Часть 2

Глава 1 - Остров Джерольда

   Волны с грохотом разбивались о скалы. Ветер завывал с такой безудержной силой, что от его свиста местами переходящего в стон становилось ещё тоскливее. Холодные скалы, серое небо и этот незатихающий вой…

   "А я наивный, страшился Ада. Да по сравнению с этим местом, Пекло – просто райский уголок. Там, по крайней мере, хотя бы тепло" – подумал я

Холод пронизывал меня, аж до самых костей. Сырость колючей взвесью витала в воздухе.

  "Если я умер, я же не должен всего этого чувствовать. Или должен?"..

Последним, что я помню, был свет. Яркий, всепоглощающий свет. Я больше не чувствовал боли. Он словно бы растворил её. Я словно бы растворился в нём…

Остров. Этот холодный, мерзкий остров. Весь его можно обойти, буквально, за полчаса. И куда не кинешь взгляд только: холодные скалы, бушующее море и завывающий, промозглый ветер.

  "Как она могла?".. – прошелестело в моей памяти.

– Она могла! – тут же подхватил ветер, неистово набрасываясь на меня.

– Могла?! – вторили ему волны, грохоча в бессмысленной злобе, пытаясь раздробить прибрежные скалы.

– Как она могла?! – стонали камни, тягучим звоном заполняя ограниченное пространство посреди этой холодной бездушной бушующей стихии.

   "Забыться! Не думать! Не вспоминать! …"

Очередная волна, прорвавшись за собственные пределы, окатила меня с головы до ног. Ветер разметал её леденящие потоки по моей заиндевевшей коже, бередя душу своим протяжным стоном…

Я снова сегодня видел её, Миорри. Она брела по волнам, и исчезла, как только я начал надеяться, что в этот раз она меня непременно заметит. И снова буря…

Успокоиться…

Иногда мне начинает казаться, что этот остров живой. И у него есть собственный довольно-таки паршивый характер, олицетворяющий его нескончаемо дурное настроение. И перепады в моём состоянии, только усугубляют эту и без того не неприглядную картину.

Другая волна, срикошетив от утёса, изловчившись, угодила за шиворот.

– Чтоб тебя! – выругался я в сердцах.

– Тебя, тебя, тебя – оживилось, насмехаясь надо мною эхо.

– Тебя-я-я-я – подхватил ветер.

– Теб-бя-я! – грохотали волны.

На этом острове, просто не было клочка, на который бы не распространялось эта мистическая вакханалия. А о том, чтобы остаться сухим, можно было разве что помечтать…

Помечтать. Я подумал о том, что у неё сейчас всё хорошо. Её нежная улыбка снова всколыхнула мою память…

Я не знал, сколько я так простоял. Буря начала стихать. Возле этих берегов наблюдалось только два типа погоды: просто дурная и абсолютно несносная. Похоже, вторая решила уступить место первой, и можно было немного перевести дух.

Я посмотрел на небо. В первый раз за всё то время, что я здесь нахожусь, в нём появился слабое подобие просвета. Я улыбнулся. Холодная вода, влекомая очередным порывом ветра, ударила мне в лицо. Я стер её остатки насквозь промокшим рукавом, не сводя глаз с едва заметного просвета, и начал карабкаться по мокрым камням. Возможно, это было ребячеством, но мне хотелось хоть немного стать ближе, к этой слабо наметившейся синеве. Я устремился к самому большому утёсу. Забравшись на его вершину, я расположился там, в надежде впитать в себя хоть немного покоя, просвечивающего сквозь эту хмурую безысходность. Ветер почти стих. И волны с меньшим остервенением кидались на хаотично разбросанные вдоль берега скалы. В какой-то момент мне даже показалось, что стало немного теплее…

Боковым зрением я отметил чей-то силуэт, и вздрогнул от неожиданности. Больше года – ни одной живой души. И не такое мерещиться начнёт. Немного успокоившись, я прикрыл глаза.

– Постарайся удержать состояние – отчётливо расслышал я.

Я медленно повернул голову в сторону, откуда мне только что послышался голос. На соседнем камне, мерцая, словно голографическая картинка при неустойчивом приёме, расположился Эйдор.

Он практически не изменился: те же мечтательные зеленые глаза, та же белая невразумительная хламида, укутывающая его тело, те же льняные пряди, тонкие пальцы, рентгеновский взгляд

И в данный момент, мне были глубоко безразличны: все наши с ним прошлые разногласия, и то, что не без его участия, я оказался в этом, Богом забытом, месте. Я так одичал тут, что начал разговаривать с ветром, камнями и водой.

– Удерживать состояние – повторил он, становясь отчётливее и плотнее

Я затаил дыхание, опасаясь вспугнуть эту неустойчивую иллюзию.

– Иллюзии изначальная субстанция любой реальности – улыбнулся он. – Всё зависит от качества и количества внимания, которое им уделяешь.

Чтение мыслей. Я как-то еже успел подзабыть об этом не самом приятном его свойстве. Раздражение, подобно гигантской кобре медленно поднимало голову.

Изображение тут же замерцало.

– Состояние – донеслось сквозь акустические помехи.

Я сделал три глубоких вдоха. Кобра рассыпалась. Очертания восстановились.

– Что-то полезное из прошлой жизни у меня всё-таки сохранилось. – Порадовался я

– Любой жизненный опыт вполне конкретен, в отличие от иллюзорности обстоятельств его определяющих. – Улыбаясь, изрёк Эйдор, принимая привычную для меня форму.

– Возможно. – Усмехнулся я – Только прямо сейчас, иллюзорный обломок скалы своим иллюзорным ребром впился мне в голень, оставляя вполне конкретное о себе ощущение. – Заметил я, демонстрируя багровый отпечаток на своей ноге. – А иллюзорный холод пробирает меня, аж, до самых поджилок, грубо нарушая моё стоическое стремление удержать своё конкретное состояние.