У истоков вечности Часть 2

Глава 5 - Замок Рэндаллов

Уильям Рэндалл

   Линда Миддер покинула центр. Мне было искренне жаль ее. И меня восхищала ее манера держаться. Она искала путь к исцилению, которого в ее случае нет и быть не может. И непонятно почему именно у нас.

   Она напоминала мне Джерольда. Своим мистическим обоянием в купе с юнешеской непосредственностью и непоколебимой верой, что этот мир вращается вокруг его исключительной персоны.

   Я скучал по нему, размышлял, как могло бы слохиться иначе. И теперь, когда появилась такая возможность - я в растеренности.

   Я любил это место. Возможно, потому что тут не было не одной случайной вещи. И каждая хранила свою удивительную историю. Возможно, потому что оно напоминало мне о той поре, когда всё казалось мне таким живым и настоящим, когда время казалось категорией относительной и беззаботно струилось между пальцев золотистой пыльцой бытия.

Мог ли я, молодой учёный, умирающий от нищеты и лихорадки в постели, доставшегося мне от дяди обветшалого поместья, тогда еще предположить, что это место перевернет само понятие о времени и пространстве, в иот момент когда дверь в мою комнату бесцеремонно распахнулась

– Джеральд Вебстер – представился прилично одетый молодой человек, которого я принял за одного из своих кредиторов.

– Денег нет. – Устало кинул в ответ я.

– Я знаю. – Констатировал он. – И жить вам осталось – он помолчал, что-то прикидывая в уме – не более суток…

– Какого чёрта?.. – я не закончил фразы. Он опустился на стул возле моей пастели, небрежно смахивая с него мои рукописи.

– Самообладание – является ключом для познания собственной сути – таинственно произнёс он.

– И?! – Меня уже порядком раздражала его невозмутимая наглость.

– Я решил заключить с вами сделку. – Он вздохнул – Если не вдаваться в подробности. А у нас ещё на это будет время – он странно улыбнулся – Я предлагаю Вам Ульям Рэндалл:

Возможность до самозабвения заниматься своими научными изысканиями, – он загнул палец в изящной белой перчатке, – вернуть долги и восстановить ваше честное имя…

Мой тихий смех, переходящий в кашель прервал его помпезную речь.

– Жизнь вечную, в которой нет места болезням и страданиям. – Почти шепотом произнёс он, склонившись к самому моему уху. – В обмен…

Будучи увлечённым естественными науками, я мало верил в существование чего-либо за их приделами. Но его взгляд…

– Я не торгую собственной душой – отшатнулся я в ужасе.

– На возможность вернуть фамильный герб и титул – проигнорировал он мой теософский выпад, тоном человека утомлённого человеческой глупостью.

   Я замер. Что-то смутное мерещилось в моём, измученном болезнью, состоянии. Его надменный профиль медленно расплывался на фоне старинного портрета, висевшего на противоположной стене. Его удивительное сходство окончательно парализовало жалкие попытки здравого смысла хоть как-то восстановить объективную реальность. Странная улыбка озарила его лицо, когда он перехватил мой недоумевающий взгляд.

– Время на раздумье у вас всё равно нет. Так, что соглашайтесь – не прогадаете…

Он извлёк из кармана листок бумаги, украшенный моим фамильным гербом и торжественно зачитал:

– Я, Уильям Рэндалл, заключая этот договор, с моим двоюродным братом Джерольдом Рэндаллом – Он элегантно склонил голову – оставляю за собой право на управление поместьем, которое отныне в равных долях принадлежит нам обоим. Дата. Подпись. Подпись, – повторил он, протягивая мне перо. – Мы ведь и так с вами в какой-то степени родственники. Так что вам совершенно не о чем беспокоиться…

Возможно, отчаянье помутило мой рассудок. Возможно, мне казалось, что терять, собственно говоря, уже абсолютно нечего. Однако я и предположить не мог, к каким непоправимым последствиям может привести, мною небрежно поставленный росчерк.

– Надеюсь, кровью скреплять не будем? – хмуро пошутил я, глядя на точную копию его прекрасного лица, взирающую на меня из глубины таинственного прошлого.

– А как же – произнёс он, странно улыбаясь, извлекая, словно фокусник из рукава старинный кинжал. И не успел я опомниться, как он уже скрепил рукопожатием наши окровавленные ладони. Резкая боль, темнота и дыхание пламени…

Я отогнал неприятное воспоминание, поглаживая шрам на ладони – свидетельство недальновидности моего опрометчивого поступка.…

Однако, как любил говаривать мой дядя: «То чего в принципе нельзя изменить – можно попытаться усовершенствовать».

Эта мысль скрашивала моё существование и помогала в самые трудные периоды моей жизни:

Я, как и обещал Джеральд, остался жить. Если, конечно это можно назвать жизнью. Безусловно, показательные сожжения на костре и другие прелести изобретательности средневековой инквизиции остались атрибутами далёкого прошлого. В то время как, возможность быть забитым камнями, остаётся вполне реальной, и по сей день. Людей очень пугает то, чего они не в состоянии понять…

Не говоря уже, об умопомрачительной перспективе стать подопытной свинкой на заклании неутомимых изыскателей секретов «вечной молодости»…

Я действительно вернул долги. Мне даже удалось сохранить поместье. Мои исследования в области медицины позволили разобраться в свойствах изменившей меня природы. Но к моему великому сожалению, я до сих пор не способен, трансформировать её суть.

Тем не менее, мои труды нашли себе практическое применение. Многие наработки и по сей день успешно применяются в нашем Реабилитационном центре. Это моё детище – убежище для «подобных» нам. Никогда не предугадаешь, чем отзовётся самовыражение непредсказуемой натуры Джерольда Рэндалла. И сколько по белому свету рассеяно необратимых последствий его беспечного опыта. К тому же генетика – наука тонкая, способная долгим эхом откликаться на дела давно минувших дней. Человек может жить и не подозревать, что где-то в его недрах дремлет, подавленный его пращуром чужеродный отголосок его сомнительного прошлого. А вот его ребёнку представится возможность столкнуться с последствиями этого давно позабытого опыта…