103.
……Как то Маше удалось опять заснуть. Спала плохо, то и дело просыпалась, прислушивалась к шорохам, скрипению дерева.
Под утро, когда уже заснула крепким сном, поспать и не дали. Явился со стуком и шумом наглый слуга. Принес на подносе миску с пресной, невкусной овсянкой, сухари и горячий чай травяной.
Маша все съела и выпила и мучительном безделье провела время до обеда под плеск весел по волнам. Галера увозила ее в неизвестность, все дальше от Лаварии, от войны за короля Магнуса и от людей к которым она успела привыкнуть. К вечеру, как и обещал барон, галера встала на якоря и за Машей, совершенно одуревшей от духоты и безделия, пришел оруженосец барона - мальчишка лет пятнадцати, кудрявый и смазливый как ангелочек, но в кольчуге и с коротким мечом на поясе.
-Сударыня, извольте следовать за мной!
-Куда?
-Мы сходим на берег.
"На берег это хорошо…просто замечательно!"
Маша представила себе как легко она сбежит от охраны в сумерках. Достаточно пришпорить лошадь.
Увы, все оказалось не так как хотелось и думалось.
На палубе оруженосец крепко держал Машу под руку. В шестивесельной лодке с фонарем в руке ее ждал Хайнс, барон Потербро, причем со стальным шлемом на голове. Опасался чего?
Матросы гребли быстро и ловко, бросая украдкой взгляды на девушку.
Обогнув камыши, лодка ткнулась в берег. Здесь с факелами в руках их ждали вооруженные люди. На пологом берегу стояли оседланные кони и повозка, черная, без окон, запряженная в пару лошадей.
-Повозка для вас.
Дверь была в торце повозки, позади. Машу подсадили внутрь и захлопнули дверь. Едва она наощупь нашла куда сесть, повозка дернулась и, набирая скорость, понеслась куда-то по кочкам и ухабам.
Вцепившись обеими руками в сиденье, обшитое толстой кожей, в темноте в тесной глухой коробке, Маша ощущала себя последней спичкой в спичечной коробке, которую трясет великан, пытаясь по звуку определить - есть ли чего внутри.
"Они из меня душу так вытрясут!"
104.
Продираясь через растущую толпу зевак у глинтвейной, Николай пытался вспомнить адрес прачки, к которой водил Степу.
Он никого в Норведене не знает. Кроме как у прачки ему негде затихарится. Прачками в городе были тетки крепкие и часто одинокие. При этом они обычно с готовностью принимали в свои дома и постели мужчин. Нет, прачки не были проститутками. Они не брали денег за любовь, они просто хотели получить хоть иллюзию счастья и любви.
Иллюзия лучше, чем ничего…
Все равно, Николай отгонял от себя мысль о том, что Степа-убийца. Разгильдяй, конечно, скандалист, но не убийца….
"Я должен все прояснить сам, пока стража не добралась до Степы. Ведь я его поручитель перед прево!"
Улица прачек пересекалась с улицей ведущей к дому господина Харальда, главы гильдии оружейников и Николай быстро до нее добрался. На дверями горели тусклые фонари, многие окна во тьме и закрыты ставнями. Прохожих нет. Снег с булыжниковой мостовой сметен и следов не разглядеть в тусклом свете.
Он прошелся до угла, пытаясь вспомнить дом.
Вроде третий или четвертый справа…
Разглядывая двери и фасады, Николай шел не спеша и в тишине скрип двери за спиной показался оглушительным.
Мгновенно развернувшись на месте, он схватился за рукоятку кинжала на поясе.
На мостовую выступила женщина, закутанная в шаль с фонарем в руке. Из приоткрытой двери на улицу повалил клубами пар.
-Господин кого-то ищет?
-Марта?
-Магда, господин. - Спокойно уточнила женщина.
Николай подошел ближе.
-Степа у тебя?
-У меня, заходите.
Николай вошел в дом и в глубине комнаты у чана с дымящейся водой увидел нахохлившегося как мерзлая ворона Степу.Руки в карманах.Морда бледная…
-Привет, братан! Чего пришел?
-А ты не догадываешься?
-Какие еще догадки на….?!Бросил ты меня у этого….кровопийцы! Он у меня всю кровь через….!
Николай шагнул вперед.
Сзади захлопнулась дверь, отрезая сквозняк и холод.
-Ты был в глинтвейной сегодня?
-Чо я там забыл в этой….дыре? У меня и бабла столько нет чтобы там …….!Эт ты у нас богатый Буратин!
-Не темни, Степа.
-Не был я ни в какой глинтвейной! - крикнул Степа. - Ты чо, не веришь мне?!
-Ты чего руки в карманах держишь?
-А чо, нельзя?
Внезапно возник звон в ушах, и каменный пол бросился в лицо….
….Зверски болела голова. Точнее-затылок.
Не открывая глаз, Николая потрогал голову. Не шишки, не раны….
-Очухался? - осведомился кто-то знакомый.
Открыв глаза, Николай обнаружил себя на полу клетки для преступников. За прутьями стоял сержант Риман.
-Почему я здесь?
Николай сел, держась за голову. Пояса с кинжалом, шапки зимней, теплой куртки на нем не оказалось. По полу сквозило холодом.
-Ты и сам знаешь, Николас.
-Знаю?
-Да. Расскажешь, за что ты убил своего друга Андрея? Ради денег? Из-за женщины?
-Я его не убивал. Я же пришел в глинтвейную после твоих стражников….Альдина же видела убийцу!
-Ну-ну…Расскажешь завтра утром прево обо всем.
-Кто меня оглушил? Почему я здесь?
Риман отвернулся и пошел к выходу, унося с собой фонарь.
-Риман, постой!
От крика голова заболела еще больше. Хлопнула дверь, и лязгнул железный запор.
Николай опустился на пол, привалившись спиной к решетке.