У осени в долгу

Глава 7. Буря.

Глава 7.

Буря

Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда,

но вещи, о которых мы говорим,

от этого не меняются.

М. Булгаков « Мастер и Маргарита»

Глава 7. Буря.

Веда была возмущена и одновременно обеспокоена. Рыжий фейри не отзывался и не показывался, хотя она и звала его по пять раз в день. Зато объявился Ллойд, который и был вынужден наблюдать буйство стихии по имени Ведика.

Она носилась по гостиной, сшибая предметы и сопя от злости, как еж. Сэн притих в углу и меланхолично вязал шарфик, который уже достигал трех метров.

Вообще все знакомые Веды давно знали, если девушка находится в таком состоянии – лучше не отсвечивать и сидеть тихо. Обычно набегавшись, она успокаивалась и начинала думать трезво. Сегодня, правда, представление затянулось и Ллойд не выдержал.

- Успокойся и сядь, – спокойно сказал он. Но девушка его даже не услышала. – Сядь! – рыкнул он во весь голос.

Странно, но это подействовало. Ведика, с отсутствующим взглядом, остановилась и села прямо на пол, посреди гостиной.

- Я ничего не понимаю! – потеряно прошептала она, но Магистр расслышал.

- Тебе и не надо, – буркнул он, но продолжил, видя, что девушка подняла на него глаза. – Это уже не твои проблемы. Игра слишком серьезна для человечки. Успокойся и дай Высоким самим разобраться в ситуации. Твой фейри не такой дурак, чтобы надеяться, что ты справишься с таким заданием. Пойми уже, что он просто играет тобой, всё это не серьёзно.

Сэн встрепенулся, отложил своё рукоделие и быстро просеменил к хозяйке. С тревогой он заглянул ей в потемневшие от гнева глаза и с тонким писком метнулся обратно. Ох, зря господин библиотекарь это сказал! Не то время, не те слова - и вот уже растерянность сменяется яростью.

- Серьезно, говоришь, для человечки?! – взбеленилась Веда. Гнев волной накрыл её, топя в мутной пелене все здравые мысли. – Не тебе решать, Ллойд Аспен, мои это проблемы или нет! Что ты вообще здесь забыл? Я не звала тебя!

Она вскочила и вылетела прочь, громко хлопнув дверью. С потолка посыпалась штукатурка, а стекла в рамах жалобно звякнули. Ллойд вздохнул: «Перегнул», спокойно собрал с пола разбросанные бумаги, сложил их аккуратной стопкой и вышел следом за девушкой.

Искать её долго не пришлось. Как всегда, Веда повела себя, словно маленькая девочка, закрывшись в спальне. Магистр с непробиваемым спокойствием поднялся по лестнице и толкнул дверь.

В темноте он разглядел хрупкое девичье тело у окна. Ведика сидела под подоконником, прижавшись к стене, и тихо всхлипывала.

Ей было так больно, так обидно и так страшно, что справиться с эмоциями никак не получалось. Чувство вселенского одиночества поглотило её с головой и девушке не удавалось вынырнуть на поверхность и оглядеться вокруг. Оставалось только жалеть себя и плакать. Глупо, конечно, но за столько лет она не научилась справляться с этими особенностями своей психики.

Констатировав банальную истерику, Ллойд, недолго думая, пришел к самому доступному средству. Не размахиваясь, он отвесил звонкую пощечину, икающей от слез, девушке. Вместо того чтобы успокоиться, та взвилась на ноги и зло посмотрела в серые глаза обидчика. «Наверное, способ был не таким уж и верным» - философски подумал Магистр, перехватывая тонкие запястья.

Веда билась в сильных руках, как рыба, выброшенная на берег. Она пыталась кусаться, царапаться, но все тщетно – мужчина крепко держал её руки, прижимая тело к себе. Борьба происходила в полной тишине, разрываемой только редкими всхлипами и злым шипением.

- Ну, все, мне это надоело! – Ллойд почувствовал, что спокойствие дало трещину, и он начал раздражаться.

Следующие действия никто из них не назвал бы логичными или обдуманными, но Веда развернулась в кольце сковывающих её рук и, на секунду взглянув в стремительно темнеющие глаза мужчины, подалась вперед, жадно впиваясь в его губы поцелуем. На миг он замер, то ли от неожиданности, то ли от дрожи, прошившей все тело с головы до пят. Но уже в следующее мгновение ответил на поцелуй, отпустив руки девушки и зарываясь пальцами в  её длинные волосы. Тихий стон в приоткрытые губы снес все моральные барьеры, выпустив на волю давно изголодавшегося зверя.

Летела одежда, срываемая вместе с пуговицами, поцелуи перемежались укусами, тела сплетались воедино. Затрещал по швам, задетый в темноте балдахин, и упал на пол с тихим шелестом.

Закусывая от напряжения губы, Ллойд боялся причинить боль, но тело не слушалось – он с силой прижимал Веду к себе, жадно вдыхал её аромат и готов был выть от тоски, пронзающей душу. Он прекрасно понимал, что все это только сиюминутный порыв, вызванный истерикой, но не мог отказать себе в этой слабости и не воспользоваться моментом.

А Веда вообще ничего не думала. Для нее существовали только так необходимые сейчас руки, губы, бессвязный шепот: «Моя, моя…». Ей было невыносимо хорошо и спокойно. И она тоже использовала Ллойда в своих интересах, всё по-честному.

Когда закончилась борьба и перешла в щемящую нежность, никто из них не заметил, но взрыв, затмивший собой любые мысли, они пережили одновременно.

В темноте, среди разбросанных вещей, на разворошенной кровати, они лежали, держась за руки, и молчали. Говорить не хотелось, да и нечего было сказать. Извиняться - глупо, выражать чувства – бессмысленно. Они так и уснули рядом, рука в руке, а утро Ведика встречала уже одна.

- Сэн, а зачем приходил Ллойд? – как бы между прочим спросила Веда, наблюдая как домовой запихивает очередной шедевр кулинарного искусства в духовку.