Убить гауляйтера

Глава 1

Папы Ивась дичился. Папа его не обижал, но больше молчал, не брал на руки, не гладил по голове, смотрел странно. Однажды, когда папа думал, что Ивась спит и не слышит, а мальчик просто притворялся, папа сказал маме: «Зря ты его к себе привязываешь, всё равно отдавать».

Это было горько и обидно. Как можно его, Ивасеньку, забрать от мамы и кому-то отдать? Мама, конечно, Ивася защитила. Так и ответила: «Никому не отдам! Они забыли давно, не приходят, не напоминают». Кто такие неизвестные они, Ивась не понял, но раз мама сказала, что они забыли, то так тому и быть. Он успокоился и стал засыпать, и ответ папы превратился для него в ровный шум.

Вечерами мама читала сказки. Про страшного, но глупого волка и трёх поросят, про деревянного мальчика с длинным острым носом и другие.

Привалившись щекой к горячему маминому боку, Ивась грезил о том, что услышал. Что Волк это как дикая собака, он знал. Поросят он представлял толстыми голыми кошками. Ивасенька видел такую однажды. Кошка сидела на дорожке возле зелёной изгороди и умывалась. Бок у кошки облез, был мокрый и розовый, а по краю красный. Собаки не любят кошек, поэтому и Волк не ладил с поросятами. Мама топнула на кошку ногой, сказала «брысь», и кошка лениво ушла в кусты. В мечтах Ивасенька жалел Волка, желал ему победы, но Волк раз за разом падал в котёл.

Когда Ивась подрос, он понял, что папа тоже хороший. Просто он другой, просто он малоэмоциональный, - так сказала мама.

Когда они выходили с папой гулять, Ивась знал, что с ним ничего не случится. Папа удержит, если Ивась поскользнётся на глинистой тропинке, вытрет ему противные тягучие сопли, и прогонит всех злых облезлых кошек.

Папа держал его за руку, значит, всё хорошо.

Сегодня Ивась с папой отправились на рыбалку. Они встали рано-рано, выпили горячего чая с бутербродами и поехали на озеро.

По городу мобиль ехал сам. Папа спал, положив голову на руль, а Ивась смотрел в окно. Город, обычный родной город, выглядел в предрассветных сумерках незнакомо и загадочно. Как корабли выплывали из тумана громады домов. Кое-где в окнах горел свет, и можно было представить, что это капитанские мостики, а на них стоят одинокие капитаны и смотрят вдаль. Огромные деревья накатывали волнами, а сквозь кроны светили фонари. Как Луна сквозь тучи над бушующим морем!

Потом город кончился, потянулись по сторонам дороги заводы и мастерские промзоны. За зелёными изгородями теснились крыши и стеклянные купола. Внутри сверкало и взрывалось, но снаружи царила тишина, которую нарушало только шипение встречных грузовиков.

Раздвигались ворота, грузовики вползали в ангары и склады. Ивась провожал тяжёлые машины взглядом, заглядывал внутрь. Прямо впереди грузовик заехал в ангар, колпак откинулся, оттуда выбрался водитель. Тут их мобиль свернул на перекрёстке, перед глазами замелькала живая изгородь, и Ивась не досмотрел, что стало с грузом потом. Жаль. Одно Ивась знал точно: когда-нибудь он вырастет и тоже сядет в кабину тяжёлого грузовика.

На просёлке мобиль закачался, задрожал. В салоне загудело: включился аккумулятор. Его хватит надолго, а если не хватит, всегда можно поменять. Ивась вчера помогал папе грузить запасной серебристый цилиндрик весом в Ивася или самую чуточку меньше. Ну, как помогал... присутствовал.

От качки проснулся папа, положил руки на руль. Просто так, на всякий случай. Всё-таки, под ними не было шины, а простая дорога всегда требует внимания. Так говорил папа, а он не станет обманывать.

Круглое озеро пряталось в сосновом лесу. Они оставили мобиль наверху, сами спустились к воде по обрывистому берегу.

- Опоздали, - с досадой прошептал папа.

- Почему?

- Уже ловят, смотри.

Вдоль берега в разрывах камыша виднелись неподвижные фигуры. Рыбаки! Вот один привстал, раскрутил над головой грузило и зашвырнул его подальше полосы кувшинок, в окошко свободной воды. Разошлись и быстро пропали круги, и снова стало тихо.

- Жалко... - протянул Ивась.

- Ладно, нам хватит, - сказа папа. - Нам же хватит?

Разложились, закинули донки. Папа успел быстрее, а Ивась долго сопел, возился, сажая на крючок большого бледного червяка, которого сам выкопал вчера вечером. Червяк не хотел на крючок, извивался, старался убежать.

Победив непослушную наживку, Ивась бросил её в воду. Не так далеко, как папа, и даже не так, как тот, первый рыбак, но тоже хорошо. Папа повесил на леску колокольчик и сказал:

- Сидим тихо, ждём.

Как будто Ивась сам не знал, что рыбалка любит тишину! Папа просто забыл, что он уже большой.

Сначала Ивась не сводил с колокольчика глаз, но колокольчик не шевелился.

Ивась заскучал, потом, привалившись к папиному боку, согрелся и задремал. Ему снилось, что он сидит за столом, приходит мама почитать сказку про Мальчика-с-пальчик, но тут как утром звенит будильник! Он трезвонит, не переставая, но мама не обращает внимания, шевелит губами, как щука из другой сказки, но Ивась ничего не слышит. «Мама, ты слышишь, мама! Будильник звенит!», - говорит он и... падает со стула!

Ивась открыл глаза. Он сидел на песке, а папа, привстав и перебирая руками, вытаскивал закидушку! Леска натянулась, и на том конце наверняка сидела большая рыбина. Она упиралась, нарезала круги, старалась уйти в заросли осоки, но папа пересилил. Вода забурлила, рыба ударила хвостом, и вот уже повисла в сачке, разевая рот и выпучивая глаза.