Учитель

Часть 2

Глава 13

Я ехал домой в пригородном поезде и думал над словами учителя. Он был прав и неправ. Мы не враги родине. Мы защищаем ее. Кроме нас есть еще орава всевозможных защитников, которая защищает партию и свое место при ней. Это опричнина.

Плохо, когда опричнина становится повсеместной и, если ты не опричник, то ты ничего не добьешься, будь ты хоть Иисусом Христом. Тебя так же отведут на Голгофу, соберут толпу и скажут: кого вы хотите помиловать, вот этого блаженного, который зовет вас к жизни по совести и закону Божьему, или вот этого забулдыгу, который пропил все, что у него было, и который за глоток вина не пожалеет родную мать, но он такой же как вы… И кого народ выберет? Без слов, забулдыгу.

Толпа может носить тебя на руках и тут же может бросить тебя в грязь и затоптать ногами. И, самое главное, народ слушает того, у кого власть, хлеб, деньги, жилье. Одиночки, как правило, погибают в безвестности.

Читал я древнюю легенду о людях и драконах. Драконы — это не злые существа, истребляющие людей, а вполне разумные существа, живущие с человеком и охраняющие человечество. У каждого дракона есть свой всадник. Когда погибает всадник, то погибает и дракон. Но когда погибает дракон, всадник не погибает. Так и мы с учителем.

Первоначально мы должны были действовать, как всадник с драконом, но жизнь, вернее необходимость выживания, разделила нас. Он дракон. Я всадник. Если что-то случится со мной, то и учитель проживет недолго, как человек старый. Если что-то случится с ним, то я буду жить долго, если осторожно выполню работу, порученную им.

Вагон был полупустой. Холодный и в меру грязный. Ко мне подсел пожилой господин из бывших, в поношенном драповом пальто с маленьким воротником из черного каракуля и в такой же каракулевой шапке «пирожком»

– Извините, молодой человек. Я вас не стесню? – спросил он. – Вагон, понимаете ли, холодный, а нахождение рядом человека как бы согревает.

– Да, да, присаживайтесь, пожалуйста, рядом, – сказал я. – Закурить не хотите?

– Ну, что вы? – запротестовал мой попутчик. – Всегда был противником курения в поездах. Поезд — это место совместного пребывания людей по необходимости переезда с одного места в другое. Этакой, знаете ли, Ноев ковчег. Собираются каждой твари по паре и едут в те места, куда проложены дороги. А если приезжают в то место, где все дороги кончаются, то они начинают строить новые, веря, что строят дорогу к своему счастью.

– Да вы прямо философ, – улыбнулся я.

– А вы угадали, – обрадовался он. – Бывший профессор философии Казанского императорского университета. Сейчас учитель истории в одной из школ Энского уезда.

– Да мы с вами коллеги, – сказал я. – Я тоже учитель истории. Только сейчас вот перевели в районо, по-старому – в уездный отдел образования. Моя фамилия С.

– Фамилию вашу слышал, – сказал профессор. – Про вас многое говорят. Может и я зря к вам подсел. Вы уж извините, пойду я сяду на свое место.

– Ну, что же вы? – сказал я с недоумением. – Чем я вас мог обидеть? Я действительно искренне рад встрече со своим коллегой. Что же про меня такое нехорошее говорят?

– Да нет, ничего плохого не говорят, – сказал мой коллега. – Говорят, что вы человек перспективный, далеко пойдете и скоро с учительской работы перейдете работать по старой специальности в органы. Поэтому давайте прервем наше знакомство в самом начале, когда будете меня допрашивать, вам же легче будет, когда перед вами человек незнакомый.

– Почему вы сразу перекрестили меня в плохого человека, Александр Иванович? – спросил я.

– Вот видите, я вам не представлялся, а вы уже и имя мое знаете, – сказал попутчик, как бы подтверждая сказанное им. – Вторая натура, знаете ли, всегда сильнее той, которой человек прикрывается в повседневной жизни. Я не слишком мудрено вам говорю?

– Все очень понятно, – объяснил я. – Просто мне в губобразе говорили, что в одном из уездов есть учитель истории из бывших профессоров университета. Милейший человек. Фамилию вашу и имя с отчеством назвали, а я и запомнил.

– Ну, если так, то и вы простите меня, старика, а то я сразу и разговорился с незнакомым человеком, – сказал Александр Иванович. – А по нынешним временам это дело самоубийственное. Вот посмотрел на вас издали и представились вы мне Мессией.

– Ну, вы меня рассмешили, Александр Иванович, только не обижайтесь ради Бога, – засмеялся я.

– Вот видите, и вы Бога помянули. А вы в Бога верите? – спросил профессор.

– Во всяком случае, на сегодняшний день научных доказательств его существования не доказано, – улыбнулся я.

– Я не про науку спрашиваю, а в душе, что вы чувствуете? – спросил мой собеседник.

– Трудный вопрос, – признался я. – В душе я вообще чувствую ответственность за весь мир, за всех людей.

– Как же я прав! Так может чувствовать только апостол после благословения, – обрадовался профессор. – Вас только что благословил Креститель.

Да, тот разговор, что произошел в ресторане, вполне можно назвать обрядом крещения или новообращения. И учитель мой, еврей, соплеменник Иоанна Крестителя. Как все просто сходится. Не хватает мне заниматься чудесами, чтобы все в меня поверили.

– Ну, уважаемый Александр Иванович, вы продолжаете меня удивлять, – улыбнулся я. – Нам в институте историю религии читали по складам и то я помню, что Крестителю довелось крестить Иисуса Христа. Вы считаете меня Христом?

– Нет, Вы не Христос, вы апостол, им избранный, чтобы нести добро по земле и решить, когда на землю должен прийти Армагеддон, – серьезно сказал мой коллега.