Удачная неудача Солнцеликого

Часть 18.

Эта часть оказалась для меня очень эмоциональной, если есть косяки в логике, прошу сильно не ругать и скорее поправить.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Наверное, Гунар применил какую-то успокаивающую магию, потому что рыдательная экспрессия неожиданно быстро сошла на нет, и о былой истерике напоминала только сушь во рту, даже голова не болела, напротив, была абсолютно ясной. Так четко я не мыслила, пожалуй, ни разу в жизни. Кира уже стояла рядом с кружкой воды, Ваен был бледен и растерян, но держался, не кривился и не изображал из себя жертву. Поверил? На диво плотненькая Сара заглядывала мне в лицо из-за плеча мага. А сам маг светился отеческой улыбкой, делавшей его очень родным.

– Вы целитель? Спасибо!

Так себе начало разговора, но сейчас, что не скажи, будет так себе.

– И целитель тоже.

А, ну да, они же здесь все универсалы, делятся не по стихиям, а по предпочтениям, кому с какой силой или комбинацией сил работать лучше удается.   

– Ты же увлекался артефакторикой, Гу! – Сара на правах родственницы и хозяйки дома взяла беседу в свои руки.

– Чем одно мешает другому, дорогая? – Гунар погладил меня по плечу и вернулся в кресло, которое негласно закрепилось за ним, – но, видимо, стоит объяснить вам всем, кто я и зачем сюда явился.

Ваен поманил за собой Киру, дескать, на минуточку, и вышел. Вернулись они быстро. Кира несла стаканы из буфета в парадной столовой, а гостюшка – бочонок литра на четыре, в котором было вино, довольно крепкое, вроде портвейна. Это был красивый жест, я оценила. Наверно, он в своей пространственной сарайке небольшой винный погреб таскает.

– Ты, Сара, многого не знала о нашей семье, маленькая была. Я тоже был весьма юн, но хорошо его помню.

– Кого? – Сара всем своим видом изображала готовность слушать.

– Визитера с изнанки. Он был моим предком. Точнее, предком был тот, в кого вселился его дух.

– А сколько вам лет, уважаемый Гунар? – неприлично такое спрашивать, но для меня это важно.

– Так вы гулеец, мастер? – этот вопрос волновал Ваена.

– Я чуть старше Сары, мне сто восемьдесят шесть, и да, я отчасти гулеец, предки моей матери оттуда. Там, в Гулее, и состоялось знакомство с Нордом Павишем. Он умер через три года после нашей встречи, мне было уже около четырнадцати, я хорошо его помню. Предок Павиш был нелюдим, но детей любил и привечал. Со стариком было интересно. Я думаю, Нина, что он был твоим соотечественником.

– Почему?

– Потому что ты пела ту же мелодию, которую часто мурлыкал мой предок. – Гунар напел первые такты.

По позвоночнику пробежался холодок. Чуть искаженная, исполненная в непривычном темпе, мелодия была узнаваемой и такой родной. «Землянка». Если бы не вино, я бы впала в очередной приступ истерики.

Гунар хорошо подготовился. Он принес с собой тоненькую тетрадь, дневник своего пра-, написанных корявым почерком человека, не привыкшего к этому занятию и пишущего для себя, а потому, не озабоченного ни плавностью речи и красивостями оборотов. Чего мне стоило оторваться от этих драгоценных страниц! Но это успеется, а вот разговор прерывать нельзя.

– И как он провел остаток жизни после переноса в этот мир? – Вот это мне, действительно, важно. Почти так же важно, как выяснить, кому я так крупно задолжала.

– Он прожил хорошую жизнь, Нина. Я застал его уже в очень почтенном возрасте. С момента переноса прошло чуть больше двухсот пятидесяти лет.

Итак, мой соотечественник пробыл в этом мире лет семьдесят. Есть основания предполагать, что и мне отмеряно не меньше. Радует это меня? Огорчает? Поживем, увидим. Стара я, чтобы делать прогнозы, жизнь научила осмотрительности.

– А зачем вы искали Нину, мастер Гунар? – Ваен был напряжен, слишком напряжен для человека, который оказался просто случайным свидетелем чужой драмы.

– Затем, что магические обязательства, данные предками переходят на потомков, вам ли это не знать?

Вот, опять это саднящее ощущение, что Ваен не тот, за кого пытался себя выдавать. Узнавать, кто он на самом деле решительно не хотелось, своих проблем выше крыши.

– В роду матери, – продолжил рассказ Гунар, – магов было немного. Я, как самый сильный из живущих, принял на себя это обязательство старого Норда. То, что долг остается долгом, я чувствовал всегда. Едва ощутимое неудобство, на которое было легко не обращать внимания. Две недели назад дискомфорт перешел в тревогу и потребность действовать. Норд был таким же магом, как и ты, Нина, и умел выделять сырую силу, щедро разлитую в его крови.

На столе появилась фигурка из стекла. Красная пятиконечная звезда, а внутри силуэт ангела с полураскрытыми крыльями, молитвенно сложенными руками и просветленным ликом. Я даже не могу представить себе, как это можно сделать человеческими руками. Искуснейшая работа удерживала взгляд, погружая в транс любования, вытесняя сумбурные мысли, растворяя ненужные страхи.

– Кровавый хрусталь! – Восхищенный ужас Ваньки вырвал меня из прострации. Вот чего его надирает? Но статуэтка уже не так притягивала, это радует.

– Не пугайтесь, Ваен, – Гунар проказливо ухмыльнулся, – артефакт довольно старый, тогда еще не было запрета на магию крови.

Артефакт, это хорошо, это мне, как инженеру, наиболее близко в магии. По крайней мере, так было, когда я зачитывалась фэнтези, но, кровь? А я хочу знать подробности? Ап, Нина! Не хочется, а придется. Надо постараться поскорее разобраться с этим дерьмом, если я не хочу, чтобы оно влияло на остаток моей жизни.