Улей. Отверженная

Глава 4

Глава 4. Пристань

За утренними событиями детали сна напрочь вылетели из моей головы. Но теперь в дороге, пока еще спокойной, можно было обдумать слова Королевы. Из всего сказанного больше всего меня задела брошенная вскользь фраза об ошибке. Непоправимых было много, и хотелось бы понять, какую из них Ее Величество посчитала роковой. Неужели ту, которая еще не случилась, но непременно будет, как только мы приблизимся к порталам?

Я несколько раз пыталась восстановить события до участия в Проекте «Альфа-6», но каждый раз словно натыкалась на глухую стену. Провалы в памяти делали Вторую слабой.

«А слабый солдат не сможет защитить свою Королеву».

«Ей надо сперва защитить себя!» — Будь у Ники контроль над телом, она бы разгневанно топнула ногой.

«Уймись! Твоя жизнь ничего не стоит. И я буду безмерно признательна тому, кто избавит нас от тебя».

От их спора начала раскалываться голова, и я попросила таблетку обезболивающего у Дока. В его чемодане с рабочими инструментами в том числе хранились и медикаменты.

— Я могу поинтересоваться причиной?

Ситуация была несколько неординарной. Первая десятка всегда отличалась безукоризненным здоровьем, более того, мы могли самостоятельно справляться с такими внутренними проблемами, как кровотечение или мигрень. И мелкие кожные раны затянуть было проще простого. Высокая регенерация, несвойственная другим организмам, доставляла мне много хлопот в мире Кира. Приходилось не раз идти на хитрости, чтобы сохранить в тайне свои уникальные возможности.

— В мои сны приходит Королева. — Желая скрыть свой внутренний раздор, я призналась в другом. — И я не понимаю, почему она выбрала столь нетривиальный способ связи, отказав мне в живой аудиенции.

Ученый, внимательно выслушав, принял задумчивый вид и даже отстал на несколько шагов. Знакомая с его причудами, я терпеливо ждала, когда он созреет, чтобы дать мне хоть какой-либо ответ.

— Это невозможно, Ники. Ее Величество без сомнения очень могущественна, но есть процессы, неподвластные ей. Должно быть, это ваши воспоминания, местами видоизмененные под влиянием дневных событий. Королева несколько раз навещала вас, пока вы были…

Он резко осекся и странно посмотрел на меня.

— Я обещал, что память к вам постепенно вернется.

— Можно ли это как-то ускорить? — спросила я, сделав вид, что не заметила его заминки.

— Не могу знать точно. Полагаю, помочь вам сможет лишь действительно сильный эмпат.

Командир, не проронивший ни слово за всю дорогу, вдруг решил присоединиться к нашему разговору.

— А где у нас водятся хорошие эмпаты? Пра-авильно. В Лабиринте. — Слова, сказанные хоть и с легкой интонацией, тем не менее, несли в себе скрытую угрозу. — И его двери открыты для всех желающих.

— Я смотрю, Вторая, ты с упорством бизона метишь туда, — поддакнул Четвертый. — Осторожнее, попасть в Лабиринт легко, а вот найти выход — надо очень постараться.

— Не бизона, а носорога.

Ведущий разведчик, пробивающий путь сквозь заросли, обернулся и, смерив меня злым взглядом, ядовито отметил:

— Я в отличие от тебя не так хорошо разбираюсь в видовых классификациях тварей.

— А следовало бы! Тогда мог бы отличить животное от настоящей…

Но он тут же перебил, проигнорировав мою фразу:

— И какой же тварью ты назвала недорослика. Кажется… Волчонок? Я не ослышался?

— Жалуйся не на слух, а на ум, — огрызнулась я. — Это детеныш красивого, лесного зверя. Дикий, свободолюбивый, в меру опасный. С внушительным комплектом зубов.

Беглый взгляд на парня и понимание, что теперь он пропал окончательно. Полностью очарованный моим описанием, Волчонок смотрел на меня большими круглыми глазами, в которых, к моему ужасу, поселилась щенячья привязанность.

Вот уж чего не хватало для моего «идеального» досье, так это обрести раба!

Ники не смогла выдержать его вопрошающего взора и отвернулась.

— Док, а Пустышки подлежат какой-либо нумерации? Возможно, я поторопилась, самовольно придумав ему имя. Хотела сначала «нулевой». Нолик. Что отражает суть…

— Не смей! — внезапно зашипел Четвертый, разворачиваясь ко мне всем торсом. Его угольные крылья, подрезав ближайшие кусты, широко распахнулись.

— Волк — замечательный вариант. — Ученый активно закивал, словно опасаясь, что ведущий разведчик накинется на меня. И он был недалек от истины.

Ноздри Четвертого гневно раздувались, покатые плечи ходили ходуном от участившегося дыхания, одна рука начала видоизменяться, а в другой в это время зрел черный сгусток Силы…. Лишь после окрика Командира наш «щит и меч» немного остыл и даже одарил меня своей фирменной зловещей улыбкой.

— Как же ты тогда назвала бы меня? Очень интересно. Уверен, ты, как ярая противница устоявшегося порядка, уже давно дала нам всем имена. — Вот тут он ошибался! — Сама понимаешь, мое слово должно быть основательным, рычащим, грозным…

«Тупорылый!» — чуть не выкрикнула версию испуганной Ники, но вовремя прикусила язык, поймав предупредительный взгляд начальства.

Если бы в мир людей заслали Четвертого, предварительно подретушировав и очеловечив, он определенно попал бы в солнечную Италию за счет своего темперамента и типажа, приближенного к южному. И звали бы его, вероятно…

— Риккардо. Рик.

— Меня устраивает, — выдал в ответ ведущий разведчик. Сложив крылья, он повернулся спиной, и мы продолжили путь.