Умереть и встать

Пролог

– Итак, мой дорогой и любимый курс для отстающих. Вот и настало, наконец, время, когда я смогу сбагрить вас со своей шеи и жить припеваючи до скончания веков своих.

Куратор, как всегда, был в своем репертуаре, но ему простительно. Сколько бедный мужчина натерпелся от трех студентов, в настоящий момент сидящих перед ним за первой партой и хлопающих глазами. Делают вид, что внимательно слушают, но уже через несколько минут оставят бесполезные попытки сосредоточиться и займутся каждый своим делом. Áзуса показательно зевнет и сладко задремлет, Марло внезапно заинтересуется какой-то деталью в дизайне потолка и будет таращиться туда в течение всего оставшегося урока, а Эмильен выудит книгу из-под парты и углубится в увлекательное чтение. Так что на все про все у куратора было минут пять, не больше.

– Как вам уже известно, на носу сдача дипломов. Пять лет вы измывались надо мной, насколько вам позволяла совесть, но к совести вы всегда прислушивались в самую последнюю очередь…

– Прошу прощения, профессор, – подал голос брюнет с тугой кичкой на макушке. Мрачный взгляд исподлобья, острые скулы и орлиный нос придавали студенту сходство с хищной птицей, готовой наброситься на свою несчастную добычу в любой момент. – Но я бы попросил не ставить меня на один уровень с Марло. И тем более не вешать на меня его грехи.

Рыжий парень с зачесанными на левый бок волосами, сидевший рядом, выразительно фыркнул. Голубые глаза метали молнии, а тонкие пальцы почесывали трехдневную щетину.

– Как будто я хочу стоять с тобой на одном уровне.

– Я здесь только потому, что слишком силен для основной группы, и ты это знаешь.

– Ах, как же ярко наша звездочка-Азуса сияет! Ослепнуть можно.

– Мои пять минут стремительно и беспощадно иссякают! – вышел профессор из себя и зарядил кулаком по столу. Гул от удара эхом прошелся по аудитории.

– Какие пять минут? – осторожно поинтересовался третий отстающий студент, уже приподнимая парту и выуживая оттуда полновесную книгу, испещренную цветными закладками. Большие серо-зеленые глаза на миловидном личике Эмильена быстро и кокетливо заморгали.

– Слушайте сюда, вы, – ткнул мужчина за кафедрой в нерадивых студентов костлявым указательным пальцем. – Для того, – с расстановкой начал профессор, – чтобы выпуститься из этого святилища знаний, из которого вас до сих пор, на удивление, не выперли, вам потребуется нечто большее, чем написание второсортной дипломной работы. Я готов со всем своим великодушием, – процедил мужчина последнее слово сквозь зубы, – оказать вам посильную помощь в поисках темы, которая гарантирует вам положительную оценку всех членов учебной комиссии.

– Например? – вскинул густую темную бровь Азуса.

– Например… разработка действенной магической терапии по борьбе с предсмертной амнезией. Актуальная тема в наши дни.

– Предсмертная амнезия? – задумчиво протянул Марло, устремив пустой взгляд в невидимую точку перед собой. – Круто. А чё это?

Профессор с трудом сдержал скупую слезу, готовую предательски скатиться по сморщенной, как чернослив, щеке. Нет, он однозначно от них избавится. Иначе и быть не может. Или доплату потребует за вредные условия труда. Правда, доплата мертвецу не поможет, а с такими темпами путь на кладбище ему заказан.

– Предсмертная амнезия, – тихим голоском решил просветить однокурсников Эмильен, – это потеря воспоминаний после воскрешения, связанных с последними минутами жизни.

– Благодарю, – оттер несчастный мужчина пот со лба мятым носовым платочком. И глаза промокнул заодно. – К счастью, я уже нашел вам подходящую кандидатуру для работы над этой темой. Девушка из знатнейшего графского рода, бывшая невеста нашего принца. Одна из самых загадочных смертей за последнее время. Тридцать восемь ножевых ранений, ни одного свидетеля и подозреваемого, ни одной зацепки…

– …встречайте на полках всех книжных лавок вашего города! – громогласно завершил рыжий, а профессор заиграл вальс желваками.

– Бывшая невеста принца? – откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, переспросил обладатель орлиного носа. – А это, случаем, не?..

В аудитории повисла гробовая тишина. Только муха, жужжа и тыкаясь в высокое стрельчатое окно, пыталась разбавить нагнетенную атмосферу. На лбу Азусы пролегли морщинки, Марло закусил губу, Эмильен захлопнул книгу, так и не приступив к чтению.

– Анна-Мария Понтилат?! – хором воскликнула троица, а профессор удовлетворенно кивнул. Месть, как говорится, подают холодной.