Умирающий

Умирающий

Окончательно выбившись из сил, он рухнул на песок. Он не знал, куда шёл и зачем. Какое-то время он пытался убедить себя, что следует больше увидеть, больше узнать об этом месте. Так делали все зонды, добиравшиеся сюда. Они опускались на поверхность, переходили в мобильное положение и изучали округу.

Конечно, он не был ни зондом, ни роботом. И, в конце концов, осознал, что его не тянет вперёд любопытство учёного, а, скорее, толкает сзади страх, обычный страх. Хотя, нет... этот страх не был обычным. Это был "марсианский" страх. Страх, накатывающий огромной волной при виде мёртвых товарищей, друзей, разбросанных на месте крушения, словно никому ненужные куклы.

Мысль о них вновь подняла массу воспоминаний. Их живые лица всплыли перед мысленным взором. Трое коллег, когда-то совсем незнакомых, за последние месяцы стали семьёй.

Команда космонавтов готовилась целых пять лет к одной единственной миссии. А до этого, вероятно, каждый за себя ещё целую жизнь. Тяжёлые тренировки, непрерывное обучение и зачастую просто зубрёжка. Приходилось запоминать каждую мелочь, каждую техническую деталь. Психологи работали с командой ежедневно, проводили тренинги и тесты. Затем физподготовка, медосмотры, тренажёры и многое, многое другое.

Пять лет на Земле, пролетевшие в миг, и долгие... бесконечные месяцы полёта к самой заветной из планет. К Марсу.

Где-то вверху мотает свои круги орбитальный модуль. Ещё долгие годы он будет кружить там в ожидании возвращения четверых космонавтов, пока гравитация красной планеты не сделает с ним то же самое, что и с посадочным кораблём. А вот на Земле, в Королёве, в ЦУПе, возможно, кто-то уже подозревает неладное. Но, пока ещё не истекли все мыслимые и немыслимые сроки, кто-то там будет всматриваться в экран, вслушиваться в шумы помех, надеяться… надеяться до конца. Хотя... до какого конца, вообще. Миссия провалена.

Дышать становилось тяжело. Он бросил короткий взгляд на индикатор кислорода в баллоне. Ещё несколько минут. Возможно, немного дольше, если он останется здесь сидеть, экономя необходимый для жизни О2.

Почему-то при этой мысли вспомнилось окровавленное и замёрзшее лицо Павла. При падении его выбросило из кабины на высоте восьмисот метров. Его труп он нашёл в паре километров от места крушения. Скафандр казался не повреждённым, но внутри...

Он не знал, кто из друзей погиб первым, кто потом, и почему он остался жив. В первые минуты ему казалось необходимым срочно выяснить все детали и передать на Землю. Бессмысленность всего он осознал лишь, когда первоначальный шок немного отошёл и адреналина в крови убавилось. А на место шока пришёл страх…

Единственный оставшийся в живых. Эта мысль застряла в голове. Единственный человек. Единственное живое существо на миллионы километров вокруг.

Он выжил, чтобы в абсолютном одиночестве умереть в пустыне Марса. Здесь нет ничего, кроме песка и камней. А там, на Земле все мечты лишь о том, что здесь возможна жизнь, что Марс, если не сейчас, то когда-то в прошлом обладал своими морями, имел свою только ему свойственную жизнь.

Точно. Он сейчас лежит на берегу моря. Рядом шумит прибой. Волны плещутся о кромку берега… Нет. Это его тяжёлое дыхание. Система жизнеобеспечения постепенно вырабатывает последний ресурс. Кислорода уже не хватает. Мысли путаются... Он один. Совсем один на миллионы… десятки миллионов километров вокруг. А там далеко и в то же время так близко мчится по своей орбите Земля. Там миллиарды людей, триллионы живых существ. Там кипит жизнь… и смерть там тоже кипит. Там идут кровавые войны. Там люди задыхаются от мусора и злобы. Там человек может быть одиноким в толпе.

То ли смешок, то ли кашель вырвался изо рта, сбив дыхание и переворошив все мысли. Становилось всё тяжелее. Перед глазами поплыл туман. Медленно, но верно, он умирал в своём маленьком, по нему сшитом, сверкающем в лучах "марсианского" солнца гробу... на берегу воображаемого моря.

Земля. Родная Земля. Там столько радости и... жизни... явления, настолько обыденного и привычного, что порой... ненавистного?

А ему повезло. Повезло неимоверно. Мечта всей жизни – оказаться на Марсе – сбылась. Одним из немногих он прошёл тщательнейший отбор. Повезло. Был выбран в состав экипажа. Повезло. Добрался без приключений на Марс. Повезло. Выжил в страшном падении с орбиты. Повезло... Он - единственный выживший. Вот везение-то…

Очередной кашель-смешок заставил дёрнуться. Он уже сам не понимал, то ли усмехнулся собственному сарказму, то ли лёгкие пытались выжать последние молекулы кислорода из крохотного объёма скафандра. Какая сейчас уже может быть разница. В его распоряжении последние минуты, в которые организм рефлекторно ещё будет цепляться за жизнь, когда разум давно уже сдался.

Единственный человек на Марсе. Повезло спокойно лежать на берегу. Вода плещется у ног. А Земля, как бешеный рой, бежит по орбите совсем, казалось бы, рядом и в то же время недосягаемо далеко.

Он медленно приподнялся, попытавшись найти родную планету на небосводе. Тщетно. Даже если она и видна сейчас, он не в состоянии её рассмотреть. Не повезло.

Тело слушалось плохо, перед глазами плыл влажный туман.

Приступ клаустрофобии накатил с такой силой, что он задёргался в попытке… освободиться от… себя самого. Он не мог «открыть дверь и выйти» из скафандра. Руки и ноги бесконтрольно задёргались в бесцельной попытке за что-то ухватиться. Мысли разлетелись на осколки. Женщина… с косой… есть… и… на Марсе.

Вот и всё. Лёгкие судорожно, будоража всё тело, ещё пытались как-то уцепиться за жизнь, за одну единственную молекулу кислорода, прятавшуюся где-то в скафандре… Не повезло…

Руки в последнем рывке сами собой потянулись к шлему и открыли забрало. Попытаться вдохнуть хоть что-то перед тем, как разреженная атмосфера Марса убьёт его окончательно.

На берегу воображаемого моря… вода плескалась, омывая неподвижные ботинки скафандра… в лицо вонзились тысячи ледяных иголок… дышать нечем… последнее облачко пара вырвалось изо рта… Не повез…