Упырь

Упырь

Этот день, которого ждали все, настал так неожиданно. После долгих мучений и проблем со здоровьем человек наконец-то «отмучился» и умер, оставив после себя лишь бледный, безжизненный труп. Уже через три дня его предадут земле, и жизнь вновь войдёт в своё русло, а пока всё внимание приковано к одному, чьё тело начало процесс разложения…

В такие моменты я волей, неволей задумываюсь о смысле бытия. Есть ли жизнь после смерти физического тела? Или мы уходим в небытие? Что с нами будет после того мгновения, как процесс жизнедеятельности заканчивается? Эти вопросы не дают мне покоя. Но, к великому сожалению, навряд ли мне удастся заглянуть по ту сторону жизни до того, как настанет мой час. А пока мне необходимо проводить человека в мир иной.

Приехав в небольшую деревню, где проживал последние полвека усопший, я долго не решался войти в дом. Мне было достаточно трудно осознать тот факт, что хоть и больной, но вполне себе жизнерадостный и энергичный старик сдался перед её величеством смертью. Самопроизвольно по моей щеке протекла слеза, выжитая из меня воспоминаниями, о прожитых годах с этим человеком. Безусловно я жалел о том, что не смог быть рядом с ним в момент его последнего вздоха. Но исправить уже ничего невозможно было.

После пары выкуренных сигарет, я всё же решился войти внутрь, чтобы удостовериться своими глазами в кончине этого человека. Войдя в дом, я немного удивился тому, что там было достаточно мало людей. И я ни капли не сомневался в том, что это были самые близкие для него люди. Не говоря ни единого слова, я тут же направился в комнату, где лежал он.

Бледный, безжизненный, холодный, но всё же всё такой же, как и при жизни, жизнерадостный. Теперь его с нами нет… Глубоко вздохнув, я почувствовал, как сердце моё защемило и появилось покалывание. На мгновение я подумал, что вот-вот будет инфаркт у меня, чему я бессознательно обрадовался, желая уйти из жизни в след за покойным. Вопреки моему желанию, я остался в живых, понимая, что мне нужно пережить гибель этого человека, и научиться жить без него.

Похороны прошли тихо, мирно. Каждый, кто присутствовал на похоронах, вспоминал о том на сколько был прекрасный человек. Всё сказанное было не дань традициям или потому что «так надо», а потому что ничего плохого о нем невозможно было вспомнить. К слову сказать, это был самый настоящий человек с великими моральными принципами, которые он воплощал в жизнь, заставляя окружающих восхищаться им. С тяжелыми мыслями и чувствами я вернулся домой, и пытался вернуться в нормальное русло жизни, которое было до мгновения смерти. По прошествии недели ко мне поступил телефонный звонок, ставший для меня полной неожиданностью. Как оказалось, что покойный, будто предчувствуя свою скорейшую смерть, написал завещание, в котором значилось мое имя. Мне передали информацию о времени и месте, где будет оглашено завещание, и я поехал.

На удивление меня и родственников, я оказался единственным кто, унаследовал тот дом и участок, где жил покойный. Честно говоря, я не понимал, чем я заслужил эту честь, но никто не мог его оспорить и сказать слово против веления этого человека, так как память о нем жила в наших сердцах, а уважение к нему существовала даже после его смерти. А я с тяжелым сердцем подписывал документы на присвоении этой недвижимости.

Единственным условием было лишь то, что я проживу в этом доме не менее полугода и принимать всех, кто будет просить в доме ночлега. Поэтому мне пришлось бросить всё, чтобы оставить этот дом у себя, не передавая его никому постороннему. Хотя, я не был против того, чтобы этим домом пользовалась вся семья, как дачным домом. Но увы, все отказались от поездок туда, так как они не хотели тревожить, пока ещё живые воспоминания о покойном. Но они просили лишь о том, чтобы я ухаживал за могилой, что я, собственно, и собирался делать на постоянной основе.

Когда же я полностью переехал в дом, то осознал, как же родственники оказались правы на счёт воспоминаний. Каждая деталь и мелочь в доме хранила воспоминания о нём. Стоило лишь взглянуть на тот, или иной предмет, как я тут же вспоминал о самом ярком случае из жизни, связанное с этим человеком. Это было больно, мучительно, через чур сложно. Но я должен был оставаться сильным. Сжав свою волю в кулак, я дал слово, что выполню последнюю волю покойного, невзирая ни на что.

Первая же ночь обернулась для меня неприятным сюрпризом в виде незваного гостя, пришедшего в половину второго ночи. Это был бродяга, который заплутав, решил спрятаться от непогоды. Увы, но такое было условие получение дома. Да, конечно же, я мог бы его и не впускать, всё равно никто бы об этом не узнал. Но меня бы загрызла совесть, и усопший бы впустил каждого кто, если был бы жив.

Этот странник был очень голоден и весь продрог от промозглого ветра. Проявив гостеприимство, я его накормил, переодел в сухую и теплую одежду. А его одежду я повесил сушиться над печью. Во время позднего ужина, бродяга всё рассказывал, откуда он, куда он держит путь, и о том, что слышал, что в этом доме живёт настоящий человек, который в случае чего не откажет в ночлеге. Мне же пришлось его огорчить, сказав, что он умер совсем недавно. Странник, пустив горькую слезу, залез в свой рюкзак и достал оттуда бутыль с мутной жидкостью. Мне не надо было объяснять то, что это был самогон. Бродяга же просто и с горечью в голосе сказал кратко:

• Земля ему пухом. Видимо был хороший человек, раз слухи о нем разошлись за сотни километров от этого места.

Не говоря ни слова, я просто выпил стопку обжигающего самогона. Тут же по всей глотке, вплоть до желудка. Поморщив лицо от спиртного, я тут же взял со стола кусок хлеба и закусил. Не успев прийти в себя от выпитого, старик продолжил разговор.

• Он, наверное, похоронен тут неподалёку?
• Да. Примерно километр отсюда.
• Покажешь мне завтра его могилу?
• Да, конечно, — необдуманно сказал я.