Уроки литературы до добра не доводят

Глава 7. О страхах и радостях после уроков

Машка является, когда я сижу в столовой, доедая булочку и запивая её приторно сладким чаем. Сбросив с одного плеча рюкзак и водрузив на стол стопку книг и тетрадей, подруга плюхается рядом и молча выхватив у меня из-под рук стакан, выпивает остатки моего чая. Не успевая возразить такой бесцеремонности, я протолкала в горло остатки до половины пережёванной булочки, будто боясь, что и её не смотря на быушный вид, постигнет та же участь. Но через мгновение я ужасно об этом жалею. Проклятая булка застревает где-то в груди и ломкой болью отзывается по всем внутренностям. Передёрнув плечами, я стараюсь расслабиться, и когда достигаю ожидаемого эффекта и булочный ком лениво пролезает дальше, я обращаю на Машку нетерпеливый взор, ожидая от неё самой настоящей взбучки. Но подруга молчит, не обращая на меня никакого внимания, она перелистывает тетрадные листы, что то выискивая среди острых букв своего почерка. -Марусь?... - пытаюсь я привлечь её внимание. Опять ноль реакции. Опять она переворачивает ещё один лист. - Марусь? - ещё раз более настойчиво зову я и трогаю её за руку.

-Отныне я с тобой не разговариваю, - произносит она, не отрывая взгляд от страниц. Но спустя миг уставляется на меня яркими голубыми глазами и брызжа слюной просто яростно шипит.

-Колосова, ты вообще в край обнаглела. Хоть бы слова извинения от тебя услышать. За то, что я беспокоилась и места себе не находила. Подруги мы или нет?

-Прости, Марусь. - с сожалением произношу я. Машка права. Я ведь даже не извинилась и совсем не подумала о том, что она будет переживать и волноваться, куда я запропостилась.

-На свой телефон ты не отвечаешь, на домашний тоже - глухо как в танке. - Продолжает сетовать Машка. - Да вообще Колосова, ты еще большим тормозом стала, чем была. Что с тобой случилось? Может расскажешь? Сделаешь снисхождение и посвятишь меня в свои тайны?

Я потупила взгляд. Ох, нет Машенька. Если бы тайны эти были только мои... Я не могу подставить Яна Валерьевича, хоть ты и не побежишь рассказывать каждому встречному, о том, что я тебе поведаю. Я ведь ему обещала. И как бы я не была на него зла, но нарушить своё слово мне не позволяет совесть.

-Колосова! Не ну вы на неё посмотрите! Я ей, можно сказать, мораль читаю, а она сидит, как глухая! Делай, что хочешь! - махнула рукой Машка. - Надеюсь, когда-нибудь ты созреешь. Я нет, ты не подумай, я не обижаюсь. Я беспокоюсь за тебя. Что с тобой творится мне вообще не понятно...

-Маш, я всё тебе расскажу, но не сегодня...

Машка поджимает губы и нахмурив брови только молча кивает.

-Тебя, кстати, по русскому опять после уроков оставляют. - Моё сердце ударилось о грудную клетку, а горло сдавило будто стальным кольцом. – Смотрю, съехала ты совсем по профильным. Твоя маман вообще тебя задушит, если узнает... - подруга с укором смотрит на меня. А я совсем поникла, как представила, что мне предстоит встреча тет-а-тет с Кравцовым. -Ладно ты, не кисни. - Подруга улыбается. — Если на то пошло, то можно попросить Кравцова о дополнительных занятиях. Подтянет тебя по литературе, а заодно и по языку. - Подмигивает ободряюще Машка.

-Угу... - только и киваю я. Но знала бы подруга, что ни в каких дополнительных я и не нуждаюсь, и что оставаться с Кравцовым наедине - это то, чего я меньше всего хочу. И если я в любой ситуации имею редкую способность сохранять абсолютную трезвость ума, то рядом с Яном Валерьевичем, вся уверенность и способность рационально мыслить моментально исчезают. ,,Господи, дай мне такое хладнокровие и такие трезвые мозги при встрече с ним! И зачем вот только мне себя обманывать: не думать о Кравцове у меня совсем не получается. И неужели всё так плохо со срезом. Да, я пришла совсем не подготовленная, но не может быть, чтобы на столько же...А может дело вовсе не в этом чёртовом срезе? Хотя... Кто его знает... Он вообще человек-загадка, и что его может не устроить, только одному богу известно,,.

Я с трудом и в тоже время большим нежеланием дожидаюсь конца уроков. Хочется, чтобы сегодняшний день никогда не заканчивался. Лучше уж сидеть на нудной физике! Но, попрощавшись с Машкой, которая с сожалением смотрит мне вслед, уныло плетусь на второй этаж. Иду медленно так, на сколько могу, чтобы хотя бы на некоторое время отсрочить момент встречи с Кравцовым.

Уже давно прозвенел звонок на урок, но за дверью тихо. Набираю полные лёгкие воздуха, стараясь не впадать в панику, но щёки предательски загораются, а руки и ноги трясутся, переставая и вовсе меня слушаться. Но куда мне несчастной деваться? Медленно открываю дверь класса, всё же лелея в душе мало-мальскую надежду, что у него урок и мы не будем одни. К моему счастью в классе сидит четыре человека из параллельного класса. На душе сразу становится легче, но в тоже время беспокойно за качество сегодняшнего среза.

-Проходи, Колосова. - Говорит он нахмурившись и едва удостоив меня взглядом.

,,Вот и славно, ,, - успокаиваю я себя, проходя за привычную первую парту,, - сейчас отгребу за контрольную и с миром удалюсь.,, Сижу минут 10 тупа втыкая в окно. Вскоре ученики друг за другом начинают уходить (вот блин!) и я остаюсь в классе одна. Стараясь сохранять спокойствие, жду своего приговора. Ян Валерьевич всё такой же хмурый. Складывает в свой портфель сданные работы. Будто подбирая слова, как мне помягче сообщить, какой же я всё таки лох. И только он произносит мою фамилию, как его прерывает звук резко открывающейся двери. В класс вламывается Ухов, чем прерывает акт моей экзекуции. Спасибо тебе, добрый мальчик! Я уже, было, мысленно прониклась уважением к Ухову.