Уроки соблазнения от неудачницы

Часть, в которой герои продолжают развратничать, то есть обламываться

К понедельнику я уже «остыла». Не хотелось сворачивать шеи, раздавать тумаки и материться. Решила довериться судьбе – а будь что будет.

Перед обедом очередной звонок от шефа с просьбой подойти. Снова краснела и замирала, теперь уже от собственных воспоминаний. И приглашение на обед.

И снова очнулась сидя на столе. Дима сжимал мои бедра, его глаза казались черными омутами, и только по краю зрачка была видна синяя каемка. Мои руки были в его волосах, наводя «творческий» беспорядок. Его грудь вздымалась как после десятикилометрового забега. Моя кофта валялась на другом конце стола. Его рубашка болталась на спинке кресла. Где был галстук, я не знаю.

А селектор противным голосом Маргариты пищал:

- Дмитрий Олегович, к вам из налоговой. Проводить?

С рыком «убью» Дима стал одеваться. На негнущихся ногах последовала его примеру.

Идя по коридору, моталась как пьяная. Произошедшее туманило мозг. Тело все еще ощущало его прикосновения. То нежные, то требовательные, переходящие в грубость. И целуется он классно. «Зато ты теперь знаешь его отчество» - в очередной раз проснулся внутренний голос.

Следующая просьба явиться к шефу поступила тем же вечером, под конец рабочего дня. Опять его кабинет. В этот раз нас застукала уборщица. Причем мы оба уже были в одном нижнем белье, но до дела так и не дошло. После слов «Да вы издеваетесь» мой смех грозил перейти в истерику. И опять я сбежала.

Во вторник было требование предстать после работы пред светлы очи начальника на парковке бизнес центра. Молча сели в машину. Ехали тоже молча. Движение по «пробкам» добавляло нервозности. Как позже оказалось, Дима привез меня к себе. Целоваться начали еще в лифте. К дверям квартиры подходили, находясь уже не в этой реальности, предвкушая… Вот только пока Дима пытался попасть ключом в дверь, она открылась. Передо мной предстала копия шефа, только лет на двадцать старше. После слов «Здравствуй, папа», я, извинившись, сбежала по лестнице  и направилась домой.

А потом он пропал. Я с утра ждала хоть какого-то известия, прикрывая засос на шее шарфиком, томилась в ожидании. Только после обеда от кумушек узнала, что шеф в очередной командировке.

В субботу отказалась от встречи сама. «Красные дни календаря» приходят в гости по расписанию и не спрашивают твоих планов на эти дни месяца.

В следующую субботу меня пригласили на пикник. Мы оказались в глухом лесу в двух часах езды от города, чтоб наверняка. Когда постучали в окно, я в одних трусах восседала верхом на Диме. Все вещи валялись на заднем сидении машины. Впрочем, на шефе остались только спущеные боксеры и джинсы. Пакетик с «резинкой» был зажат в его руке. Истерика накатила неожиданно. Всю обратную дорогу я то смеялась, то рыдала.

Чертов художник. Чертов заблудившийся художник. Захотелось ему написать лес поздней осенью. Смотря на мелькающие мимо мрачные голые деревья, хмурое небо, я искренне не понимала, что красивого тут видит этот мужик.