Устала ждать тебя

Устала ждать тебя

Самолёт начал набирать высоту, и Влад только сейчас в полной мере осознал: Рубикон пройден, обратного пути нет. Он навсегда покидал Мурманск, оставляя позади отрезок жизни в десять лет, неудачный брак, службу в армии, учёбу и профессиональное становление.

Он возвращался в родной город, и он очень спешил. Времени оставалось всё меньше, а следовательно, и шансы как-то остановить ход событий, изменить его или хотя бы повлиять на него, таяли день ото дня.

- Молодой человек, вы бледны. Всё хорошо? Может, пригласить бортпроводницу? - участливо спросил пожилой мужчина в очках, сидящий рядом. Он сложил газету, которую читал, и выжидательно посмотрел на Влада.

- Нет, спасибо! Волнуюсь просто, - улыбнулся Влад.

- Павел Евгеньевич, - мужчина протянул руку для пожатия.

- Владислав ...просто Влад.

Рукопожатие у попутчика оказалось крепкое, несмотря на солидный возраст, точно далеко за семьдесят. Влад про себя определил нового знакомого, как военного или сотрудника органов внутренних дел в отставке, и не ошибся.

- Простите, Влад, за назойливость, это лишь переживания. Вы ...опасаетесь летать?

- Нет, что вы! Летать я как раз не боюсь, а очень люблю, - усмехнулся Влад. - Просто жизнь как раз в этот момент делает резкий поворот, вот меня и заносит слегка, видимо!

- Тогда конечно, - Павел Евгеньевич улыбнулся, снял очки «для близи» и сложил в карман пиджака. - А я летал на могилу жены. Каждый год летаю. Служил в Мурманске, женился, детей вырастил. Ничего, что я рассказываю? Мы, пожилые, часто бываем словоохотливы, хочется успеть наговориться, пообщаться как можно с большим количеством приятных людей. Заодно и вас отвлеку немного от ваших проблем. А потом, может, и вы мне расскажете о них?

- Всё хорошо, Павел Евгеньевич! Я всегда рад поговорить с интересным собеседником. Тем более, мы почти коллеги, я тоже служил в Мурманске, а потом работал на горно-обогатительном заводе. Вы рассказывали о том, что ездили навещать могилу жены, - напомнил Влад.

- Да, дети, - двое сыновей, - выросли и уехали на Большую Землю, к моим родителям, которые тогда ещё были живы. В тот самый город, в который мы сейчас с вами летим. Я тоже родом оттуда. Мальчики мои не захотели жить на Севере, а мы с женой, Августой, остались. Она работала директором профилактория, а я вышел в отставку в то время. Августа была местная, из Мурманска. Её не стало в шестьдесят пять, болезнь, увы, не спрашивает у нас паспорт... Похоронили её на родине, и вот я уже тринадцать лет один. Каждый год, в день памяти Августы, навещаю её могилу, хотя сразу перебрался в свой город, ближе к детям. Буду продолжать летать, пока сил хватит. И детей просил похоронить меня потом рядом с супругой. Конечно, проблемы им создам, но парни обещали.

- Не думайте пока о таком, вы ещё очень бодры, Павел Евгеньевич! У вас ведь, наверно, и внуки, и правнуки? Вы нужны своей семье, ваша сила, ваша мудрость и поддержка!

- Спасибо вам, Влад! Я сразу увидел в вас доброго и понимающего человека! И вы правы, у меня два внука, три внучки, один правнук и одна правнучка! Я богатый и счастливый дед, да и силы есть пока. Начал вот маленького на борьбу и на рисование возить. Там тоже общение, в основном же бабушки и дедушки приводят внучат на дополнительные занятия. У нас своеобразный клуб по интересам сложился.

- Вот видите! А сколько лет вы прожили вместе со своей женой, Павел Евгеньевич?

- Сорок четыре. Августе был двадцать один год, когда мы поженились, а мне двадцать два. Но те тринадцать лет, что я живу один, тоже считаю. Ведь будь супруга жива, ничего бы не изменилось, мы так и жили бы вместе.

- Круто, - задумчиво проговорил Влад. - А я вот не смог семью сохранить. Женился тоже в двадцать два, шесть лет назад. Прожили два года и разбежались. И даже вспоминать не хочется, нечего вспомнить.

- Так может, человек не ваш оказался? - проницательно спросил Павел Евгеньевич.

- Скорее всего. Не лучшая была идея - знакомство в клубе. Если с девушкой весело танцевать и выпивать, это далеко не залог будущего счастья и понимания, даже если девушка очень красивая. Жаль, что в двадцать два года, когда тестостерон внезапно захватил главенствующие позиции, я этого не понимал так, как понимаю сейчас. Когда похоть принял за вечную любовь.

- Не корите себя, Влад! Вы же извлекли уроки? Детей нет, безотцовщина не растёт нигде?

- Нет, нет, детей нет. Жена не хотела, говорила, рано, сама ещё ребёнок. Я тогда расстраивался, мечтал, что она родит и остепенится, а теперь думаю - к лучшему всё.

- Вот и правильно, успеете, какие ваши годы, Влад! Двадцать восемь...эх, это же всё впереди ещё. У меня внукам некоторым столько, и даже больше. А почему, если не секрет, решили жизнь круто изменить, на родину вернуться? Устали от Севера?

- Да не то что бы устал... Дело у меня важное, необходимо успеть.

- Очень важное? Может, помощь нужна?

- Тут вы мне вряд ли сможете помочь, Павел Евгеньевич! Дело личное...щепетильное в какой-то мере.

- Ну надо же! - улыбнулся Павел Евгеньевич.

- Видите ли... Я должен успеть расстроить свадьбу девушки одной. Боюсь опоздать.

Павел Евгеньевич впервые не нашёлся с ответом, не скрывая удивления, глядя на попутчика. И Влад, тяжело вздохнув, начал рассказ.

Влад с Юлькой были знакомы с тех пор, когда дети в песочнице не столько играют в песочек, сколько едят его. Собственно, в песочнице и состоялось историческое знакомство.

Семьи Юльки и Влада когда-то успели попасть в программу по расселению из ветхого жилья и однажды получили благоустроенные квартиры в большом новом доме. Счастью новосёлов не было предела. У дома стояло множество машин с вещами и мебелью, а дети держали на руках кошек, чтобы запустить их в новые квартиры первыми.

Была во дворе и новенькая детская площадка, как водится, с грибком-мухомором над песочницей. Правда, огромную кучу свежего песка почему-то вывалили рядом с песочницей, но детвору это ничуть не смущало.