Утюгов в Зазеркалье

Утюгов собирается на корпоратив

1

Сашка Утюгов открыл глаза. Думаете, следующий день его жизни был бы наполнен удивительными приключениями и открытиями? Как бы не так! Единственное, что заставило его открыть глаза и взглянуть на мир серым и промозглым утром 12 ноября 2017 года – это противный и давно приевшийся звонок будильник. О, этот чертов будильник! Если бы не он, Утюгов бы наворотил великих дел. Ведь как приятно нестись навстречу жизни, расправив крылья, когда спал не менее восьми часов? Впрочем, Сашка об этом уже давно забыл. А вот как вставать в пять утра, чтобы ехать через всю зеленую ветку московского метрополитена с одного конца на другой, он помнил хорошо, даже слишком. «Черт бы побрал это московское метро! – подумал про себя Сашка, еще ворочаясь в кровати, – Хотя нет: если бы не метро, пришлось бы ехать на автобусе, а тогда вставать надо было бы уже в четыре. Нет, все-таки хорошо, что метро прокопали».

Такие мысли крутились в голове у Утюгова перед вторым звонком будильника. Каждый офисный клерк знает, что совершенно необходимо поставить два будильника: первый играет для того, чтобы начало функционировать тело, а второй недвусмысленно говорит заспанному мозгу: «Вставай, уже второй будильник! Ты ведь не хочешь опоздать на работу?»

«Не, я точно не хочу», – говорит мозг своему владельцу из недр сознания и повелевает всему организму проснуться. Разумеется, так сразу сделать это отнюдь не просто: каждой своей клеточкой организм будет пытаться захватить хотя бы несколько секунд сна, но в конечном итоге он полностью разочаровывается в благоразумии своего владельца и, скрепя сердце, продолжает многодневный марафон на износ.

Ладно, хватит нытья. Пора бы уже встать Утюгову. Чем он, собственно, и занимается уже минут пятнадцать. Далее следует длительный и тяжелый процесс чистки зубов. Тяжелый не от присутствия многолетнего кофейного и сигаретного налета на зубах, а от того, что сам процесс по какой-то нелепой случайности пять дней в неделю происходит в половину шестого утра. «Эх, вот был бы я жаворонком, – думал Утюгов, – я бы без проблем в пять утра вставал, а потом домой как пришел в восемь, поел и спать. Красота была бы! А то мучаюсь до часу ночи, а в пять утра уже вставать…»

Всех людей, которым еда лезет в глотку в пол шестого утра, Утюгов считал либо ненормальными, либо счастливчиками. Хотя часто для второго необходимо первое, с этим уж у нас ничего не поделаешь. Выпив чашку крепкого кофе натощак, Утюгов стал одеваться. «Куда же подевалась моя красная рубашка?» – думал он про себя. А повод надеть красную рубашку действительно был: на работе намечался корпоратив по случаю десятилетия компании, в которой работал Утюгов. Шутка ли, продержаться на рынке акул бизнеса скрепочного дела! Такое под силу не каждому, а контора ООО «СкрепДомПром» продержалась, да еще как. Денег на все хватало: и по сорок тысяч персоналу платить, и корпоратив закатить, между прочим, с диджеем, и дачку владельцу компании в ближайшем Подмосковье построить.

Хотя сам по себе корпоратив мало волновал Утюгова: танцульки, шампанское – все это в прошлом, настолько далеком, что почти и вовсе не существовавшем. А вот новенький бухгалтер Оленька Скворцова была достаточно весомым для Утюгова поводом не просто явиться на корпоратив, а еще и в красной рубашке. Но до корпоратива надо было еще пережить давку в утреннем московском метро и весь день на работе. «Это будет непросто», – подумал Утюгов, стоя на платформе метро. Народищу даже на конечной было полно, как будто все специально в этот хмурый ноябрьский день повылезали из своих клетушек-многоэтажек, чтобы посмотреть на красную рубашку Утюгова и его мощную мускулатуру. Впрочем если бы целью всех людей на станции были утюговская рубашка с мускулатурой, обломались бы они по полной программе: мускулатуру за неделю даже в спортзале не накачаешь (а Сашка ведь верил, что это возможно, и очень старался!), а по поводу красной рубашки… ну не полный же он идиот в одной рубашке в середине ноября расхаживать по Москве! А из-под пальто рубашку заметить весьма непросто.

Далее – мучительно долгий и неприятный вояж в метрополитене. Справа от Утюгова стоял в полусонном состоянии мужчина лет сорока пяти. От него несло перегаром и потом. «Нда, раньше времени выходные мужичок начал, а силы не рассчитал», – подумал Утюгов. «Ему простительно, он старый уже, – продолжал он. – А я вот еще молодой. Как говорится, в самом соку». Сок, если уж совсем честно, начал маленько подбраживать – Утюгову было тридцать пять лет, но по сравнению с вонючим мужиком справа в вагоне метро он был просто-таки доминантным самцом. «Неплохо, если бы об этом узнала Скворцова, – никак не унимался в своих мыслях Утюгов. – Ну я ей сегодня на корпоративе покажу, кто в офисе хозяин». Странно, что хозяином он хотел выставить себя, а не владельца компании, например, который тоже намеревался присутствовать на мероприятии, но не будем лезть в мечты Утюгова – дело это сложное и зачастую неблагодарное.

«Я подойду к ней: красивый и мускулистый, в своей красной рубашке. Предложу бокал шампанского. Она согласится, и мы заведем легкий и дружелюбный разговор о русской поэзии конца девятнадцатого века. Потом пойдем танцевать. Она начнет улыбаться, и я, ловко приблизившись к ее щеке, подарю ей нежный поцелуй. А дальше… дальше она растает, и мы поедем ко мне домой, где все и произойдет…»

– Ховрино, конечная! Просим не забывать в вагонах ваши вещи.