Узнай меня, если сможешь

Глава 1. В очках или без

Ненавижу ходить в очках! Мало того что в них мир можно увидеть только строго по прямой, а то, что за пределами оправы, расплывается в нечёткую картинку, так ещё они и до такой степени уродуют моё симпатичное личико, что в зеркало смотреть печально.

А контактные линзы окулист мне носить запрещает. Не иначе как из зависти эта злая тётка так решила, думала я в ранней юности, а сейчас понимаю, что доктор заботится о моём здоровье. С роговицей что-то, линзы носить больно и вредно. И приходится прятаться за эти жуткие окуляры.

В любой оптике удивляются тому, что существуют такие лица, как моё, на котором любая оправа смотрится как маска, изменяющая внешность кардинально и далеко не в лучшую сторону.

— Но зато из вас получится прекрасный секретный агент или шпион, — попытался меня как-то утешить весёлый дедёчка-продавец. — Стоит очки надеть — и никто не узнает.

Я в ответ промолчала и решила в эту оптику больше не ходить. Издевается, гад! Конечно, слепой шпион — идеальный шпион! С моими-то минус пять. А если в очках, то такого уродливого шпиона за уродство поймают, а не за шпионство.

Вот так и мучаюсь. Что лучше: быть слепой, но красивой? Или зрячей, но страшненькой? В институте всё-таки выбираю очки. Дома тоже, чтобы в углы не врезаться. А вот на прогулках предпочитаю не пугать народ. 

Да и забавно это иногда. Иду я такая красивая по сказочному миру: навстречу мне тени плывут, чудовища тянутся, цветные картинки повсюду... Если забыть, что на самом деле это люди, автобусы и плакаты рекламы, то вообще замечательно. Правда, из-за своего плохого зрения я в неловкие ситуации часто попадаю. 

Однажды я гуляла по парку, а навстречу мне дедушка шагает с беленькой козочкой. Я умилилась:

— Какая красавица! Неужели вы её на балконе держите?

— Зачем на балконе? — удивился дедушка женским голосом. — В квартире живёт. И вообще, это кобель.

Я на минутку надела очки, и дедушка с козой превратились в женщину с догом на поводке. Правда, увидев меня в очках, женщина ойкнула и поспешила уйти, а кобель, сволочь, хвост поджал и заскулил.

Или в другой раз. Девушка в ярком костюмчике с коляской шагала мне навстречу, я с любопытством в коляску заглянула — одеяла разноцветные.

— Кто у вас, мальчик или девочка? — вежливо поинтересовалась я.

— Я тротуар делать. Я просто плита везу, — обиженно отозвался грубый голос с акцентом.

Надела очки — оказалось, что это не мамочка с коляской, а таджик-рабочий толкает тачку полную разноцветной каменной плитки. Увидев меня в очках, он ещё ускорился, покатил свою тачку почти бегом, испуганно оглядываясь через плечо.

И как мне такой жить? И на операцию по восстановлению роговицы денег ни у меня, ни у родителей нет. 

«Вот институт закончишь, найдёшь хорошую работу… Заработаешь», — вздыхает мама. Я тоже вздыхаю. 

Это ещё года три страшненькой ходить. К счастью, учусь я на программиста, а там сногсшибательная внешность не нужна. Я даже в очках не самая страшненькая на курсе.

И вообще, не всё в моей жизни так плохо и грустно. Например, у меня есть брат. Самый лучший брат на свете! Данила. Он старше меня на пять лет и живёт в другом городе, работает в какой-то крутой фирме. Он бы подкинул мне деньжат на операцию с радостью, но я не прошу. Ему тоже жить надо, ипотека, кредит за машину… Подождёт моя красота.

А на каникулы я, наконец, поехала к Даниле в гости. Одна, как полноценный взрослый человек. Первый раз на самолёте. Нервничала жутко. Да ещё всю дорогу решала, как мне в новый город выйти: в очках, чтобы самой его рассмотреть, или без очков, чтобы город на меня полюбовался. Решила всё-таки без очков. Братик же меня встретит, доведёт в случае чего. 

А братишка у меня красивый, ему вот любые очки идут, хотя ему и не нужны. Как-то даже неприлично, если к нему подойдёт очкастая дурнушка.

Я получила багаж, вышла в зал ожидания и засунула очки в сумку. Что я, брата так не узнаю? Брат же! Родная кровь! Да я его из тысячи угадаю, даже с учётом того, что не видела два года.

В общем, иду я такая красивая, правда, не вижу, смотрит ли на меня с восторгом весь аэропорт. Но Данилу замечаю, прямо ноги сами к нему и несут. А он стоит — такой высокий, красивый — недалеко от выхода, солнце из стеклянных дверей на него падает, освещает ореолом. Плечи широкие, ноги длинные, атлет, Аполлон. Красавец он у нас всё-таки. Ох, как же я по нему соскучилась. Ускоряю шаг, перехожу на бег. Секунда — и я вешу у Данилы на шее. Радостно чмокая сначала в одну, потом в другую щёку.

— Привет! Привет! Заждался? Скучал? Всё! Теперь я только твоя на этот месяц. А ты обещал мне какой-то сюрприз!

Но Данила почему-то как закаменел и обнимать меня в ответ не спешил, а висеть на шее, когда тебя и не пытаются поддержать, не очень-то удобно. Чего это он? Он же всегда любил хватать меня на руки и кружить, как маленькую. Или я тяжёлая стала? Но уж чего-чего, а мою стройную фигурку очки не портят! Или они, лёжа в сумке, лишний вес добавляют?

Я отцепилась и посмотрела брату в лицо. Вблизи я относительно нормально вижу, а ещё хорошо могу определить рад мне человек или не рад.

Этот человек был то ли ошарашен, то ли ошеломлён от счастья. Передо мной было изумлённое, совершенно растерянное симпатичное лицо парня. Совершенно чужого незнакомого парня.

— Привет! — отмер он наконец.

Окинул меня взглядом и улыбнулся. Так улыбнулся, что у меня аж сердце застучало сильнее в три раза. И вовсе не от смущения или стыда. Хотя от этого тоже. Но парень был так чертовски хорош собой, что чувство невольного восторга оттеснило все другие. Как и мой брат, он был высокий, плечистый и красивый, но было в нём ещё нечто такое, отчего вновь хотелось повиснуть у него на шее, даже невзирая на то, что я впервые в жизни его вижу.

— Я тебя не знаю, но, кажется, скучал, — продолжал улыбаться парень, тоже облизывая меня взглядом.

Я стояла по-прежнему в паре сантиметров от него, почти лицом к лицу. Подняв голову, словно жду, что он меня поцелует. И, кажется, он как раз это и собирался сделать.