Узорницы. Гобеленовая книга

Узор пятый.:Петля сети Амимэ (網目)

Если хочешь достичь ты чего-то, усилье не трать. Закинь свою сеть из петель Амимэ, и одним движением поразишь многих.

     Петли Амимэ есть на фамильных гербах многих самурайских кланов. Он - символ желания и способности разгромить врага, поразив его одним усилием.

     Каждый узор несет в себе тайный посыл, помогая привлечь добро или зло, в зависимости от того, что в нем заложено. Помни это.                    

(Аматерасу. Гобеленовая книга).

     Тьма впитала в себя многое - звуки, тепло и холод, страх и отчаяние. И самое главное – надежду. Сколько мечущихся теней поглотила Тьма... Человеческой жизни не хватит пересчитать их.

     Что это? Что я чую? Шорох ее юбок. Ее слезы. Мольбы о помощи. Крик отчаяния! Крысиный писк, скрежет маленьких острейших коготков по прогнившему дереву лестничных ступеней. Детский плач. Тихие, робкие всхлипывания потерянного в кромешной тьме ребенка. Медленные крадущиеся шаги, петляющие в темном туннеле. Шаги того, кто готов к нападению с момента появления на свет. И того, кто идет за ним, чтобы сегодня охота была удачной.

      Этот темный мир – перепонка между двумя мирами, словно чистилище, где души вечно ожидают решения своей судьбы. Здесь они рождаются, борются с тем, что породила Тьма. В этом мраке они и умирают безвременно. Или, если повезет самому сильному, самому осторожному, наиболее терпеливому, он сам становится частью этой Тьмы.

      Я – всеобъемлюща. Мне не нужны глаза, но я все вижу. Мне не нужен слух, чтобы почувствовать чье-то приближение, но я все слышу. Не нужна кожа и нервы, чтобы осязать.

     Шаги.... Чье-то сердце бьется все быстрее, все громче. Оно кричит от страха и сжимается в комок. Это Она! Эта девочка явилась сюда, чтобы пройти за Кромку. Я слышу биение многих сердец каждую ночь, потому что я их поймала. Всё, что когда-то побывало во мне, во Тьме остается, внутри, пребудет во мне навсегда. Но ее осторожные шаги я слышу лучше всех остальных. Она приближается.

      Торг ослепил и оглушил Агату, своим многоголосьем. А еще ярким светом тысячи фонарей, самых разных, от старинных уличных фонарей с мягко горящими внутри свечами, украшенных изящными виньетками из металла, до обычных больших электрических светильников на батарейках. Все осветительные приборы были настолько разномастными, словно их или украли где-то по одной вещи, либо каждый, кто присутствовал на Торге, принес для общей цели и зажег свой фонарь, чтобы хоть ненадолго разогнать кромешный мрак подземелий.

      Толпа народа передвигались с места на место, по большому залу с серыми стенами и высоким закопченным сводом. В стенах были прорублены большие отверстия для входа и выхода. На некоторых из них были двери, но большинство были просто дырами в стенах, сквозь которые приходили и уходили желающие что-нибудь купить или продать.

     Иногда из отверстия вываливалась то одна, то другая толстая крыса, которая вела себя примерно также, как корова в Индии. С надменным видом грызун прогуливался возле прилавков, спокойно и уверенно прокладывая себе путь и не боясь, что на него наступят.

     Агата, увидев крысу впервые, тихонько взвизгнула, но Антен шикнул на нее и прошептал:

     - Это представитель подземного народа. Крысы здесь в почете. На Торге все равны. И никто не может быть в полной безопасности, - объяснял Антен. – Это всего лишь Переход, но он давным-давно превратился в целый город, в котором царят свои правила.

     Агата кивала в ответ и оглядывалась, все больше и больше не веря своим глазам. Хотя еще несколько минут назад ей казалось, что удивляться больше было просто невозможно. На время девочка забыла и о своем горе, и о том, что идет неведомо куда. Агата просто смотрела по сторонам и того, что она видела, любому обычному человеку хватило бы, чтобы немного свихнуться.

Кто-то, закутанный в плащ до самых пят, случайно задел Марка плечом и пробормотал что-то невнятное, но когда Агата оглянулась, чтобы посмотреть, кто говорил, увидела иссушенное лицо, словно сшитое из прошлогодней листвы. Это существо уставилось на Агату своими глазами, похожими на два темных агата, и замолчало.

- Что он у тебя спросил? – поинтересовалась Агата у стража, когда они отошли подальше.

- Хотел знать, сколько ты стоишь, - ответил Марк вполне серьезно. – Здесь на тебя смотрят с особым интересом. Ты же все-таки узорница.

- Шутишь? – ахнула Агата, шлепнув Марка по плечу.

- Нет, это правда. Он – колдун. Ты знаешь, колдуны очень странные люди. Они заплатят любую цену  за какой-нибудь камешек или листочек, если эта вещь необходима им для эксперимента. Не знаю уж, зачем ему понадобилась ты. Теперь остается только гадать. Если ты, конечно, не захочешь, чтобы тебя купили,  – ответил страж.

- Это просто ужасно, - возмутилась Агата.

     Тут ее дернули за рукав, и девочка обернулась. Высокий мужчина протягивал ей змею. Прямо перед глазами Агаты оказался золотистый неотвратимый змеиный взор. Гладкая, гибкая, с драгоценными чешуйками на узкой спине, змея разинула пасть и зашипела. Агата отскочила сразу на полметра и налетела на кого-то сзади.

     Босая старуха в красном длинном платье схватила Агату за руку и так сильно ее сжала, что девушка ойкнула: