Узорницы. Гобеленовая книга

Узор пятнадцатый «Родня»

     Одиночество – это не то, когда ты совсем одна. Это когда рядом с тобой нет самого дорогого тебе человека.                                                (Аматерасу. Гобеленовая книга).

     Марк постучался в комнату Агаты, когда там уже сидели, болтая о вчерашней встрече, Вера и Антен. При виде появившегося Марка все замолчали. С тех пор, как Марк поговорил вчера вечером с колдуном, его никто не видел. Друзья терялись в догадках, куда он мог исчезнуть. И сейчас вид у парня был очень странным. Растерянный взгляд блуждал по сторонам. Волосы взлохмачены сильнее обычного. И молчание, за которым была такая тревога и сомнения, что это отдавалось в сердце ноющей болью.

      Агата решила пока не задавать вопросов и просто пододвинулась, уступая другу место на диване рядом с собой. Марк уселся возле Агаты, нахмурился и посмотрел на всех долгим взглядом.

    - Что с тобой? - не выдержала Агата. – На тебе лица нет. Это из-за вашего разговора с Владимиром? Что он тебе такого наговорил?

    - Он? – Марк как-то странно усмехнулся. – Владимир сказал, что он – мой отец. – сказал Марк и прислушался к тому, как это звучит. Сглотнул то ли слюну в глотке, то ли сковавшее все внутри мучительное волнение.

     Друзья сидели молча, не зная, что ответить.

    - Да, я и сам знаю, как это звучит. Я вчера подумал, что он ненормальный, когда Владимир подошел и заговорил со мной об этом. Но… он так об этом говорил. Я почувствовал, что он… что отец говорит правду. Мы говорили очень долго. Сидели на кухне, пили чай и разговаривали. Я уже перестал надеяться, что когда-нибудь увижу своих родных. А помнишь, Антен, ты все время спрашивал, кто меня так назвал. Это папа выбрал мне имя. Ему всегда нравилось имя Марк. Отец рассказал, что мама была очень  красивой женщиной. Она очень любила меня. Везде брала меня с собой – и на прогулки, и на встречи. Жаль, я ее совсем не помню.  И в тот день, когда она пошла в лес, за травами, мама взяла меня с собой. Понимаете? Если бы я остался дома, если бы мы остались тогда в доме, все в моей жизни могло пойти по-другому. А еще я теперь понимаю, почему стал Стражем и могу бороться с Гадателями. Я не простой человек. Я – сын колдуна и лесной ведуньи. Я из родовитой семьи., Моя мама была самой доброй, самым прекрасным человеком на этой земле. Моя мама. Лех отнял у меня все. Убил маму, запер в тесной клетке отца, превратив его в дикого зверя. Как такое возможно?! За что?! За что? Разве можно простить то, что он сделал?

    - Леха уже нет. – попыталась успокоить друга Агата, осторожно поглаживая его по руке. – Он умер и этим уже все искупил. Не стоит вспоминать о нем.

    - Я не смогу этого забыть. – покачал головой Марк. – Подумать только, что мой отец был жив и мучился столько лет.  Я мог бы спасти его. Мог бы жить вместе с ним все эти годы. Мог бы вырасти в родной семье! Вы не понимаете, что это такое – жить на свете совсем одному. Каково это – изо дня в день надеяться, что вот придут папа с мамой и заберут тебя и каждую ночь хоронить эту надежду.

     - Мне очень жаль, что все так получилось, - сказал Антен. – Но прошлое изменить нельзя. Что было, то было. Теперь надо просто жить дальше. Теперь у тебя есть семья. Есть, ради кого жить. Ты не единственный здесь, кто кого-то терял. Ты знаешь, о ком я говорю. Виола иногда приходит ко мне. Во сне. Но теперь все реже.

     Марк хмуро взглянул на друга и пробормотал, смутившись:

     - Да, извини. Я просто до сих пор не могу придти в себя. Я не могу оставить отца одного. Сейчас я ему очень нужен. После того, что он пережил, он не сможет жить один. Отец… Он слишком долго жил  в волчьей шкуре. Ему нужно время, чтобы стать… тем, кем он был раньше. Я должен побыть с ним.. И, может быть, если я окажусь в родных местах, у Вороньего лога,  я смогу вспомнить маму. Прошлое всегда виделось мне размытым, будто в тумане я смутно различал лица, но толком ничего распознать не мог.

      - Но ты ведь уезжаешь ненадолго? – спросила Агата и тут же покраснела. Марк теперь казался ей каким-то другим, отстраненным. Его мысли витали где-то далеко. - Я понимаю, что сейчас тебе нужно побыть одному.- сказала девочка, – Ты должен наверстать упущенное, заново узнать тот мир, из которого тебя вырвали силой, побыть с отцом, которого столько времени не видел., - промолвила Агата, - Ты только нас не забывай, ладно?

     - Я не забуду, - прошептал Марк, глядя на всех со смешанным чувством боли и безумной радости.

      И это была правда. Он не забудет. Марк был не из тех, кто что-то забывает. Каждое прикосновение оставляло в его душе или след или рубец. Он будет помнить и то, что сделало его сиротой..  Агата видела это.

       Марк  быстро, будто на бегу, обнял Агату за плечи, секунду подержал ее в своих объятиях. Его боль останется только с ним. Агате это все ни к чему. Пусть девочка возвращается к Арине. Пусть постарается просто жить. Жить без него. Агата будто прочитала эти не произнесенные вслух слова. Вскинула голову, поймала его взгляд и чуть не заплакала.

     Ничего, она поймет потом, что так будет лучше. Быстро попрощаться. И не оглядываться. Так будет проще уйти. Порвать последнюю нить, что держит его здесь.