В 40 лет ж... только начинается

"Что я здесь делаю и о чем только думала, когда решила сюда припереться?" – злюсь на саму себя. Сижу за куцым столиком, жду начала марафона "коротких свиданий по пятницам". За соседними такими же узкими "гладильными досками" расположились похожие на меня неудачники.

Стоп. Никакая я не неудачница. Это мое решение, я сама его выгнала и нисколько не жалею. Развод в наше время – дело обыденное.

Но не скатиться в жалость к себе трудно, особенно, присмотревшись к контингенту кафе. Глазеть по сторонам неудобно, поэтому с интересом изучаю остатки кофе в чашке.

"Перекусить бы, но цены конские, да и с набитым ртом потом общаться... Эх, лишь бы живот не начал урчать", – мысли никак не позволяют настроиться на романтический лад.

Удар гонга оповещает о начале забега.

Первый претендент одним чесночным выдохом сражает наповал. Еле высидев на месте положенные три минуты, обещаю себе сбежать, если следующий "жених" будет столь же невыносимым.

Но судьба великодушна, под номером два оказывается весьма приятный старичок-профессор, с которым мы мило болтаем о преимуществах брака по расчету.

После третьего кабальеро с подкрашенными волосами и маникюром ругаю себя за смелые надежды, заставившие надеть новые стринги. Кружевная обновка бесцеремонно врезается туда, куда не следует и доставляет ощутимый дискомфорт.

Щуплый юнец и зануда-геймер не добавляют оптимизма отчаявшейся мне. Воспринимай я все как игру, пожалуй, вечер мог бы стать забавным. Но урчащий желудок, нелепость претендентов и нещадно врезающиеся "туда" стринги выигрывают битву. Не дождавшись финального гонга, вскакиваю с места и под удивлённые взгляды сбегаю в прохладу улицы.

Решение пройтись оказывается опрометчивым. Сильный дождь застает у входа в модный ресторан. Много о нем слышала, но ни разу не думала пойти.

Стою перед идеально чистым стеклом двери, и вдруг мысль: "А почему бы и нет? Уж на пару стопок водки акушерской зарплаты хватит". Отбрасываю намокшие волосы и толкаю дверь.

На ресепшен губастая администраторша приценивается взглядом:

– Здравствуйте, к сожалению, все столики у нас сейчас заняты...

– А мне столик и не нужен. Барная стойка у вас есть?

– Да, но...

– Вот и чудненько, – удивляюсь собственной смелости, но останавливаться и не думаю.

Мельком замечаю в зеркале отражение – мокрая голова и потекшая тушь не вызывают никаких эмоций. Все равно. Просто отказали тормоза, много лет заставлявшие оглядываться на окружающих. Совсем забыла то чувство, когда позволяешь себе делать, что хочешь. Это кайф.

Уверенным шагом, слегка покачивая бёдрами (так захотелось), приближаюсь к пустой барной стойке. Не слишком изящно (плевать!) вскарабкиваюсь на высокий стул. Обращаюсь к смазливому бармену, быстро прячущему скепсис во взгляде:

– Водки дайте, пожалуйста. Две.

Парень наливает двойную порцию в рюмку. В другой раз бы смолчала. Но не сейчас:

– Молодой человек, я попросила две, а не двойную порцию (побыть немного стервой приятно).

Поджимает губы, но выполняет просьбу.

Запрокидываю стопку залпом – никогда так не делала. Спирт обжигает горло, выступают слезы. Беру салфетку и вспоминаю о плачущем макияже. Наощупь вытираю остатки туши.

После второй решаюсь взглянуть в зеркало за спиной бармена. Вроде бы выгляжу вполне сносно, даже сексуально – мокрые волосы, слегка потекшая тушь, влажная блузка и горящий взгляд.

Уже отворачиваясь, пересекаюсь взглядом с другим. Пьяный мозг подменил картинку. Это не может быть он. Всего лишь выдача желаемого за действительное. Да и странное желаемое – все давно забыто и быльем поросло.

Но сегодня можно все. Смело разворачиваюсь лицом к незнакомцу. Невероятно. Это все же он. Не прерывая зрительный контакт, медленно встаёт и идет в мою сторону.

Тело начинает гореть, а низ живота, наоборот, словно погружается в лед. Странные ощущения, видимо, две стопки это перебор.

Он все ближе. Хочется обернуться и проверить, не прячется ли за спиной кто-то. Но боюсь потерять его взгляд. Даже если он идет не ко мне, этот момент я просмакую по полной.

Когда-то я грезила о встрече так сильно, что сейчас хочу побыть в мечте хоть несколько секунд.

Гриша Богачев – Грэг, как звали его друзья. Гроза сердец всех старшеклассниц школы. Я была влюблена в него как кошка. До слабости в коленях. До пересыхающего горла. До невозможности выдавить из себя звук в его присутствии.

И вот он здесь. Думала – забыла. Но стоило увидеть, и словно не было этих двух с лишним десятков лет. Снова гипноз взгляда, снова сухость во рту и влажность там, где досадные стринги.

Он почти не изменился. Чёрт. Да что там, он стал еще лучше. Сейчас ко мне почти вплотную приблизился сногсшибательный мужик. Все тот же нос с горбинкой, притягательные губы, весёлый прищур шоколадных глаз. К гладковыбритой щеке хочется прикоснуться, а небрежно расстегнутая пара пуговиц на белоснежной рубашке почти доводит до предынфарктного состояния.

– Привет, Солнцева, это же ты? – его улыбка плавит изнутри. За годы научилась не тушеваться, даже если обстоятельства дают под дых.

– Привет, Богачев. Ну, то, что это ты, сомнений никаких, – получилось подхватить непринужденный тон.

– Я как видишь. Позволишь присесть? – кивает на соседний барный стул.

– Да, пожалуйста, – беззаботно жму плечом.

Усаживается рядом. Вспомнив, как сама карабкалась на стул, отмечаю, что красавчик по-прежнему великолепно владеет телом.

Сердце выдает сотню ударов в минуту. Как же душно, но расстегивать воротник блузки при нем не решаюсь... И тут напоминаю себе про "чай не 16". Давно пора отпустить тормоза. Поворачиваюсь, закидываю ногу на ногу:

– А ты один здесь?

Отвечает, чуть запнувшись:

– Да, уже один... Может, переместимся за мой столик?

– А, давай! – волшебным образом спрыгиваю с дурацкого стула без потерь.

– Я угощаю, ты не против? – заглядывает в глаза, словно и вправду спрашивает разрешения.