В будущее с кошкой

в будущее с кошкой

Посвящается реальному прообразу одного из главных героев романа – черной кошечке Гризли, которая очень любит отдыхать в моих ногах, пока я занимаюсь сочинительством, кормит меня жирными мышами и вкусными птичками, заботливо нося их в постель. И не занимается пустыми нравоучениями, чему я весьма благодарен и говорю ей за это большое СПАСИБО.

В будущее с кошкой

Роман

Глава 1

В которой автор мучается пессимизмом и скукой вместе со своей кошечкой лапушкой Гризли поздним утром лета пока еще 2025. Он еще не представляет, какие приключения ему предстают волею членов комиссии литературного конкурса, обязательно в рамках отечественной научной фантастики.

Пользуясь счастливым случаем, он также отмечает, что не является ни глупым сексуальным цветным, ни извращенцем-садомазохистом, как бы это не виделось из текста романа. И все его нападки на прекрасный пол проистекают по вине двух женщин: покойной ныне мамы, которая произвела его на этот грубый и жестокий свет, и кошки Гризли, очень даже живой и на данный момент догрызающей уже третий палец левой ноги с перспективой перейти  на пальцы правой.

В связи с чем автор чистосердечно извиняется и заверяет  весь прекрасный пол в целом и каждую женщину в отдельности в чистой и искренней любви (но при этом исключительно платонической и романтической – пусть ваши мужья–женихи и члены комиссии успокоятся и потеряют желание меня бить и исключать данный роман из ряда участвующих в конкурсе).

Аминь!

Кажется, шел еще один грустный летний, хотя и не такой осенний в тоске своей дождливой день, как это бывает в мрачном октябре в нашей местности в 2025 году (хотя, впрочем, и во всяком другом). Все равно окажется невесело и печально, и захочется дрова рубить и каждое полешко лелеять на параллели с одним милым итальянцем с минорной фамилией Челентано.

Я душераздирающе зевнул, устав  переходить от одного серого часа к другому в своей личной жизни и продолжил глухо-ожесточенно бороться с самим собой. Как поется в  одной старинной советской песне прошлого тысячелетия, почти, как обо мне: «тихо сам собою я веду беседу».

Грустно-то как, господи, и остается только на пару с Гризли дуэтом подвывать о дурной жизни. А соседи опять будут жаловаться на волков и сочинять страшилки об упырях и зверях-оборотнях типа вурдалаков, вервольфах и кицуне. Дурни, это нам с кошечкой печально по жизни, а особых вокальных данных, к сожалению (иной вариант – к счастью), нет.

Вывод: сегодня, как и вчера, не фарт и совсем плохо. Часов прошедшей жизни много, они разные, но все одинаково тоскливые, а я на всех один-одиношенек вместе со своей животинкой. И что бы не сделал, все грустно, плохо и хочется смачно плюнуть в самого себя. И плюнул бы давно, если б мог, но не получается, согласно человеческой физиологии. А зеркало увлажнять не хочется – генеральная уборка еще не пришла. Чего ж объем воды в доме увеличивать?

И от всей этой гадости на душе очень даже хотелось заплакать. Даже горько зарыдать навзрыд, как от южноамериканского душещипательного сериала, которые нам регулярно заливали в телевизоры в 1990-е годы. Сидишь, смотришь, подпрыгиваешь в понимании: позабыт – позаброшен, оставлен со своим страшным горем. Пострелять, что ли, из крупнокалиберной пушки али из такого же калибра миномета по окрестностям, глядишь, полегчает?

И ничего, что ты со своим пессимизмом совсем не прав, все равно в этой жизни (как и в любой возможной другой) больше всего и чаще всего жалко именно себя, до боли родимого и нежного.

Пусть ты себя убеждаешь, что логика у тебя железная и даже железобетонная, но, поскольку, настоящей логики вообще нет, то поэтому переубедить в ней себя невозможно. Ведь все базируется исключительно на эмоциях, как у семнадцатилетней романтичной девочки, доверчиво глядящей на весь мир широко раскрытыми глазами.

Так и проживешь всю оставшуюся жизнь, пока случайно не помрешь и нечаянно не ляжешь на отдаленной могиле полузаброшенного кладбища деревеньки NN завалящегося уезда.

И ведь что самое главное, в принципе, вот так идет у всех, за редким исключением. Я к последним не отношусь. Исключением то есть не являюсь. Наоборот, твердый середнячок по любому перекачиванию дерьма из одного сосуда в другой, как это делается по жизни у масс-медия.

Еще немного поплакался, лениво посмотрел на одушевленных существ, оживлено болтающихся в ближайших окрестностях моего деревенского деревянного дома. Так сказать одушевляют мои окрестности теперь уже в районе всех остальных душ. Кошка-мать, означенная Гризли, и ее сиамский кот-сын (в повседневности полусимка Снежок) в совокупности в размере двух хвостов и четырех глаз – двух зеленых и двух синих.

Гризли – любимая моя кошечка (для не знающих – это она с зелеными глазами, симки же рождаются исключительно с синими). Черненькая, довольно молоденькая особь, хотя уже неоднократно рожавшая (ей не говорите, она этого не любит и свирепо обмяукает, как обматерит!), в возрасте лет около четырех, с небольшим белым галстуком. Предусмотрительно постоянно находится около меня – на расстоянии прямого плотоядного взгляда.

Кошачья мечта, нарисованная на ее мордочке и на изогнутом хвосте – вдруг еще раз возьмет и накормит. Пусть и не очень хочется, но надо – через силу, через не хочу просунуть в желудок лишний кусочек колбасы или рыбы, на халяву и уксус сладкий, на безрыбье и крокодил рыба. Еда лишней не бывает, особенно когда параллельно кусочек съедает и сам хозяин. А хозяин, он пусть и бездельник и до нельзя малорасторопный, но мужчина большой, умный и привередливый. Какую попало мышь не скушает, сколько она ему в постель таскала. А мышь – это вкусный деликатес! Попробуйте – не оторветесь!